Влияние социокультурной идентичности на восприятие образов
по строкам – % от численности групп самоидентификации
Идентифицируют себя со следующими историческими эпохами: | Считают, что в оформлении города и содержании торжеств преобладают образы: | ||
Санкт-Петербурга XVIII-XIX вв. | Ленинграда и Петрограда | Санкт-Петербурга начала XXI века | |
Санкт-Петербург XVIII-XIX вв. | 81 | 11 | 8 |
Ленинград и Петроград | 54 | 30 | 16 |
Санкт-Петербург начала XXI в. | 46 | 8 | 44 |
Из данных Таблицы 1 следует, что принадлежность к той или иной идентификационной группе повышает вероятность распознавания “своих” знаков даже в подчеркнуто однородном семиотическом пространстве, каковым было пространство празднования юбилея. Похоже, что самоидентификация по какому-то признаку, выступая посредником в восприятии действительности, работает как шифровальная матрица, заставляющая читать знаки не произвольным, а определенным образом, причем свойства этого “посредника” переносятся на образы действительности, накладываются на них. В различии позиций выделенных групп по признакам, обсуждаемым ниже, можно предполагать именно ее влияние.
2. Социокультурная идентичность влияет на оценки происходящего, а также прошлого и будущего. Контент-анализ открытого вопроса “Какое значение будет иметь празднование 300-летнего юбилея Петербурга для будущего?” показал, что группы, ориентированные на прошлое и настоящее по-разному оценивают связанные с этим перспективы. Для группы с идентификацией в XVIII-XIX веках позитивные перспективы связаны, прежде всего, с развитием туризма, инвестициями и охраной памятников (т.е. они и мыслят город как памятник), а для групп с идентификацией в советском периоде и в современности важнее благоустройство и развитие города – наведение порядка, ремонт, подъем экономики, расширение производственной деятельности (т.е. они мыслят город, скорее, как место для жизни и работы). Однако, группы, идентифицирующиеся с прошлым, настроены в этом отношении более скептически, чем группы, ориентированные на современность: положительные последствия предполагают 51-58 % первых и 65% вторых; отрицательные и их отсутствие – 63-78% первых и 41% вторых[lxxviii].
|
|
Влияние социокультурной идентичности на оценки действительности подтверждается и распределением ответов на открытый вопрос о главном впечатлении от празднования юбилея. У них и в целом довольно явный негативный характер, но идентичность с Петербургом XVIII-XIX века дополнительно и сильно смещает их в отрицательную сторону (Таблица 2).
Таблица 2
Идентификация с эпохой и главное впечатление от праздника
% к числу ответивших во группам и в целом
|
|
Сумма больше 100%, т.к. респонденты могли дать несколько ответов
СПб XVIII-XIX в. | Ленинград Петроград | СПб нач. XXI в. | Σ | |
Положительные оценки (чистота, красота, цветы, отремонтированные памятники, единение, радость, очень хорошо, великолепно, грандиозно) | 17 | 39 | 38 | 31 |
Отрицательные оценки (неорганизованность, показуха, ложь, пир во время чумы, элитарный характер, обида, раздражение, разочарование, обманули) | 86 | 63 | 65 | 72 |
Средний возраст групп (35, 41 и 29 лет соответственно), отличается не настолько, чтобы быть решающим фактором, а значит, на приведенные характеристики влияет именно социокультурная идентичность респондентов. Можно, конечно, попенять людям, что они не ценят того, что делается “для них”, что брюзгливы, апатичны, неблагодарны, потеряли чувство праздника, но таким цифрам – то есть такой массовой эмоции разочарования – социолог обязан верить, потому что это обязательно что-то означает. А означает это провал юбилея как социального проекта. Единение и радость, которые, по идее, являются главной миссией праздника как элемента народной культуры, назвали 1% опрошенных. Очевидно, что власть не смогла направить мощь мифа на консолидацию людей и возрождение города как сообщества, потому что ставила себе другие цели – реставрации его как ценного объекта и символической презентации некоего субъекта мировой политики. Не исключено, что разочарование от юбилейных торжеств имело продолжение в виде массового неучастия горожан в первом туре губернаторских выборов в сентябре 2003 г.
|
|
3. Сверхценность петербургской идентичности деформирует другие параметры общности и личности. “Три трети” петербургской социокультурной идентификации объединяет общая эмоция причастности феномену Петербурга вообще, связанная с переживанием “особого достоинства” (М. Тульчинский) петербуржцев. Для социологического анализа важно, что некоторый нарциссизм петербургской идентичности, свойственный и элитарному, и массовому сознанию города, может захватывать и подавлять другие идентичности – этнонациональную, гражданскую, индивидуально-личностную.
“Национальность – питерские” называется книга об этнических меньшинствах города[lxxix]. Даже если это просто игра смыслов, то игра “на понижение” и этнического чувства, и российского гражданского самосознания, ведь оба эти места занимает идентичность городская, “питерская”. С помощью исследовательских данных З.В. Сикевич (2000 г., более 700 опрошенных) метафору можно уточнить: жители города в первую очередь чувствуют себя петербуржцами (или ленинградцами), во вторую – представителями своей национальности и лишь в третью – гражданами России.
|
|
К этому ряду можно присоединить и определенную слабость индивидуально-личностного суверенитета и субъектного статуса жителей города – явлений, если не производных от “петербургской национальности”, то явно сопутствующих ей. В публицистике обсуждается исход из Петербурга многих известных людей, чья деятельная натура не умещается в существующие здесь нормы, довольно быстрая смена демократизма 90-х годов хмурой, вязкой, властолюбивой или брюзгливой атмосферой, малая приемлемость инакомыслия, инакодействия и вообще повышенной новаторской активности. И в этом не ошибка сознания и не леность ума, которые “не хотят” реализовать дарованные права и свободы – а большая сермяжная бессознательная правда.
Да и откуда взяться субъектной активности, если новые поколения горожан проходят ту же школу подчинения и инфантилизма? Исследования показывают замедленность социального развития личности у подростков 15-17 лет (СПбГУПМ, 1999 г., опрошено 1150 чел.). Важность личностного становления осознается ими в недостаточной мере: на успех ориентированы лишь 36% опрошенных, а личная независимость, собирая 14% высказываний, оказывается в системе ценностных предпочтений на последнем, 15-м месте. Педагоги при этом имеют существенно иные представления, полагая главной ценностью воспитанников материальное благополучие (1-е место в представлениях учителей – и 5-е в ценностных системах самих молодых людей), развлечения (3-е место у учителей – и 10-е у учащихся), личный успех и самоутверждение (4-е и 9-е места соответственно в представлениях учителей – и 9-е и 15-е в системе ценностей учеников). Понятно, что в этой ситуации воспитание, скорее всего, направляется не на поддержание и развитие личности, а противоположным образом и, следовательно, ослабляет то, что и без того слабо.
Предположение о причинах. Как установлено выше (Таблица 1), социокультурная идентичность формирует схему восприятия действительности, накладывая на нее свой отпечаток, то есть выступает как ориентация на определенные социальные, культурные, политические, этические, визуальные и другие архетипы эпохи. Если социокультурная идентичность реализуется в индивидуальных и социальных практиках (а это почти неизбежно за исключением случаев целенаправленной конспирации), то архетипы истории и культуры Петербурга должны иметь сакраментальное значение для мироощущения, мировоззрения и поведения его жителей. В качестве таковых, очевидно, следует назвать показавшие высокую устойчивость и относительную независимость от конкретного исторического периода архетипы просвещенного абсолютизма, авторитаризма, высокой классической культуры (и малой степени приемлемости иных форм), демократизма интеллигенции, революционного протеста масс – но и недоверия к буржуазности, презрения к мещанству, униженности и оскорбленности “маленького человека”, повышенного интереса к феномену и персоналиям власти во всем спектре отношений с нею от оппозиции до страстной любви. И не важно, что они приписываются городу в целом как культуре “общего” (между культурами общего и индивидуального, как правило, существует определенная конформность) – важно то, что эти архетипы во многом соответствуют содержанию т.н. “авторитарного комплекса” – структуры личностных качеств, свойственных автократическим и тоталитарным социальным моделям[lxxx].
Разумеется, это наш общий, один на всех, авторитарный комплекс российско-советской цивилизации, но в случае Петербурга он воспринимается с дополнительной, явно позитивной окраской, т.к. освящен великой культурой и любовью к городу. А значит, сопутствующие образу Петербурга архетипы почти неизбежно воспроизводят культурно санкционированный, но социально противопоказанный сегодня и личности, и обществу авторитарный комплекс. Выявленные выше влияния социокультурной идентичности и сверхценности “Мы” на восприятие и оценку настоящего и будущего, на развитие индивидуальности и личности, кажется, демонстрируют именно это.
Когда статус реального существования отдается общему – единичное лишается этого качества. Город-кумир не нуждается в человеке и охраняет себя от него, потому что человек, обладающий реальным действенным статусом, может его изменить. “Чем полнее некое целое вбирает в себя часть субъективных вкладов, чем более характерно для каждой части быть значимой и действовать лишь как часть этого целого, тем объективнее целое, тем более оно живет потусторонней для производящих его субъектов жизнью” – эта мысль сформулирована Г. Зиммелем по поводу отношений индивида и культуры в целом[lxxxi], но полностью относится и к ее “местному” проявлению.
В Петербурге любое “Мы” вступает в противоречие с его поликультурной, полисемантической природой, ибо “Мы” уплощает семантику, сводя ее в единый, монолитный знак. Многообразные (много-óбразные) артефакты города всегда осуществлялись индивидуальной волей – императора, заводчика, купца. Общая воля и массовое сознание, практикующее именно общее, цельное, единое, однообразное, типичное – принципиально неспособно на такого рода интервенции. Даже карнавал – явление ниспровергающей народно-праздничной культуры, когда власти и порядку противопоставляется “гротескное тело” народа (М.М. Бахтин), то есть когда раздевание “до голой сути” есть важнейший принцип – стал, напротив, довольно монотонным одеванием во вполне ожидаемые костюмы и воплощением образов, вновь и вновь тиражирующих “петров” и “екатерин”.
В структурно оформленном и впечатанном в массовое сознание мифе город по отношению к своей сущности предстает искаженным – закрытым, монолитным и единообразным, слившимся в синкретический знак-иероглиф “Петербург”, который и занимает место реального города. Петербург изменил своей природе, когда стал противиться чужому, закрылся для новаций. Это резко противоречит его сущности и его традициям, зато отчетливо соответствует сверхзадаче сохранения его как артефакта. Но в этом качестве, не только непостижимый, но и неподвижный, он лишен энергии современного города.
Обобщения и выводы. Итак, идея города как мифа в его социальной жизни может играть роль акцентуированной бессознательной установки на некритическую самотождественность, формировать тенденцию к упрощению социокультурных смыслов и, напротив, усложнению и разрастанию структур неразвивающего самовоспроизводства. Происходит это в процессе превращения мифа в элемент функционирования института культуры, через поддерживаемые им социальные практики.
Вместе с тем современное мифотворчество вещь неслучайная. Потребность в нем у современной сверхрациональной цивилизации огромна. Монбланы литературы и кино в стиле “фэнтези” с сюжетом спасения мира героем-избавителем подтверждают это как ничто другое. Но экспансия мифа в область рациональных структур или, наоборот, захват мифа институциональными структурами равно опасны. В чем эта опасность?
Структурация мифа, с одной стороны, совершает грех упрощения, “спрямляя” одну из самых сложных вещей в мире, а с другой – мистифицирует утилитарность и простоту, (если не сказать, примитивность) структуры, перенося на нее признаки святости и непознаваемости. Эта двусторонняя маска скрывает от людей реальные проблемы и культуры, и структуры. Главным образом, проблему скрытого запрета на изменение и того, и другого вопреки природе социального как вечно изменяющегося.
В этом смысле о культуре в целом и о петербургской культуре, в частности, можно говорить как об источнике культурного запаздывания т.е. такого конфликта между прошлым и будущим, в котором прошлое над будущим доминирует, а “мертвое хватает за ноги живое”. Как выясняется, этому парадоксальным образом способствует “культ культуры”, позиционирование ее как Абсолюта с мифологическими атрибутами непогрешимости и неизменяемости.
Ничто не должно возводиться в культ. Жизненному миру города нужны не только смыслы, но и смещения смыслов, не только нормы – но и отклонения от норм. Миф не должен превращаться в идеологию – этого “монстра <…>, по определению связанного с принуждением и властью и подавляющего сознание индивида в угоду тем или иным рутинным топосам”[lxxxii]. Знáком выздоровления было бы формирование на месте моноструктуры, эксплуатирующей культурный миф города, полиструктурного образования, и продуктивный диалог всех субъектов городского сообщества – власти, бизнеса, разнообразных общественных организаций, исследовательских и экспертных систем. И непременно в контакте со “структурами” массового сознания. Хотя оно почти бесструктурно и мало способно к диалогу, скорее, к манипуляции, но именно оно несет в высшей степени значимые и ценные смыслы “народно-бессознательной” интерпретации действительности. Для диалога этих структур надо создавать специальные организационные формы[lxxxiii]. Тогда и только тогда развитие станет формой самоорганизации и самореализации интеллектуального и культурного потенциала города, развитием в духе гражданского общества.
Для социологии, стоящей на страже социального состояния общества и личности, это профессионально важно, и она готова участвовать в развитии Петербурга как современного полиструктурного и поликультурного города своими идеями и методами.
С.Б. СМИРНОВ
(Санкт-Петербург)
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 219; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!