ЧЕЛОВЕК ОСТАВЛЯЕТ СЕБЯ В ЧЕЛОВЕКЕ 17 страница
Откуда ни возьмись — кошка. Села рядом с Митей и мурлычет, смотрит на мальчика.
Митя улыбнулся, его рука потянулась к кошке. Но мама отвела Митину руку в сторону. Она не позволила ему погладить кошку.
Кошка поднялась, подошла к Мите и, прикоснувшись к нему боком, замурлыкала еще громче.
Митя поднял руку, уже дотронулся до кошки, но мать ударила его по руке и сказала:
— Не трогай гадость всякую...
У Мити на глазах заблестели слезы.
Через несколько дней мама с Митей снова пришли в парк. В этот день в парке гуляло много детей. Один маленький мальчик, лет трех, нечаянно наступил Мите на ногу. Митя сердито взглянул на мальчика и толкнул его в спину. Мальчик заплакал.
— Ты почему обижаешь мальчика, Митя? — с изумлением спросила мама.
— А что же он на ногу наступает... Гадость всякая...
Телефонная трубка
Тринадцатилетний Костя жил в небольшом городе на Днепре и учился в шестом классе.
Недавно Костиной маме дали хорошую квартиру в трехэтажном доме, на втором этаже. Возле дома стоит телефон-автомат. Здесь можно звонить в любую минуту, даже среди ночи.
Однажды заглянул Костя в будку и решил срезать телефонную трубку. Сделаю, думает, дома свой телефон. Буду разговаривать со своим другом Юрой, который живет на третьем этаже.
Так и сделал. Срезал трубку, но где же взять трубку Юре? Пошли с другом, нашли еще одну будку — через три улицы. Срезали трубку и там. Смастерили телефон, разговаривают. Очень весело. Видит мать, но даже не спросит: «Откуда взялась трубка?»
|
|
Прошло несколько дней. Однажды проснулся ночью Костя, слышит стон. Мама стонет. Просит свет включить. Включил Костя лампочку, видит, мать бледная лежит, тяжело дышит.
— Ой, сердце... сыну... — услышал Костя шепот метери. — Беги к телефону... Вызови скорую помощь... Ты знаешь, как звонить... — и мать потеряла сознание.
Когда Костя услышал слова матери о телефоне, он почувствовал ужас. Ведь в двух ближайших будках он обрезал трубки, новых еще нет, он сам видел сегодня... Что же делать?
Выбежал Костя на улицу, заплакал. Что же теперь будет? Куда бежать? Вспомнил, что телефон-автомат есть еще у железнодорожного моста. Побежал.
Бежит Костя по городу, вокруг непривычная тишина, город спит. Сердце вот-вот из груди выскочит. Хочется мальчику крикнуть на весь мир: «Мама умирает, помогите, добрые люди...»
Прибежал к мосту, а будки нет. Застонал, зарыдал Костя, бросился бежать домой.
Открыл дверь в комнату. Мать лежит бледная, не дышит.
«Мама! Мама!» — закричал Костя, упал на колени перед кроватью.
Ненаглядный сынок
У матери один-единственный сын.
Души не чаяла в нем мать, очень любила сына своего ненаглядного.
|
|
Обедать усаживала сына за стол, а сама садилась у порога и ела
В. А. ' I." Ч lllh: I III' - \ !'tf ■ 'li J '-.^'/:;, . . |„ш
то, что от сыновнего обеда останется.
Приготовила однажды мать сыну жареных карасей в сметане. До того понравилось это кушанье сыну, что каждый день он стал требовать:
— Карасей... Если не будет карасей — ничего не хочу есть...
Разве могла мать пойти против желания сына ненаглядного?
Каждый день она шла на пруд, ставила сети, ловила карасей. До поздней осени заходила в холодную воду, простудилась и слегла в постель.
Лежит больная мать в постели, не может подняться, воды напиться. А сын сидит у стола — угрюмый и молчаливый. Нет на столе не то что карасей жареных, но и картофеля вареного.
Стонет мать — не от болезни стонет, а от горя своего материнского: вырастила сына — и сильного, и статного, но недоброго.
Спрашивает мать у сына:
— Сын мой, что для тебя в жизни самое дорогое?
Молчит сын. Молчит потому, что нечего ему сказать: нет у него ничего в жизни самого дорогого.
Не выдержало материнское сердце, сгорело от горя и обиды.
Рождение эгоиста
Андрейка — один сынок у мамы с папой.
Любуются мама с папой Андрейкой — не налюбуются.
Любуются Андрейкой и дедушка с бабушкой.
|
|
— Ты у нас самый красивый, — говорит мама.
— Ты у нас самый умный, — говорит папа.
— Ты у нас самый счастливый, — говорит бабушка.
— Ты у нас самый удачливый, — говорит дедушка.
Отвели Андрейку в школу. Повела учительница детей в класс. Сажает за парты. Хотела было посадить Андрейку за вторую парту, но он поднял такой плач, что учительница сразу же передумала и посадила Андрейку за первую парту.
Начался первый урок. В классе — четыре окна. В первое окно заглядывает мама — не налюбуется, как Андрейка за партой сидит. Во второе окно заглядывает папа — не налюбуется, как Андрейка руку поднимает. В третье окно заглядывает бабушка — не налюбуется, как Андрейка рот открывает. В четвертое окно заглядывает дедушка — не налюбуется, как Андрейка до грех считает.
Смотрит вокруг себя Андрейка, и кажется ему, что весь мир вокруг него, Андрейки, вращается. Кажется ему, Андрейке, что он — орел, а все, кто вокруг него, — маленькие букашки, таракашки. Им, букашкам-таракашкам, по земле ползать, а ему, орлу, в небесах парить.
И никто пока не думает, как орел этот с высоты небесной на землю рухнет, себя искалечит и другим горе принесет.
Коле стало легче
По дороге в школу шестиклассник Коля встретил на мосту через пруд бабусю Марину. Он хорошо знал бабусю, жила она рядом с домом его родителей.
|
|
Бабуся несла узелок, завязанный в белый платочек. На мосту узелок развязался, и на дорогу высыпался лук. Крупные желтые луковицы раскатились далеко, одна упала с моста в пруд. Бабуся растерялась, она не знала, что делать.
Коле стало смешно. Он громко рассмеялся и убежал. Услышав смех, бабуся Марина подняла глаза, посмотрела на мальчика и покачала головой. Оглянувшись, Коля увидел в ее глазах боль и упрек.
В школе он не мог забыть бабусю. Теперь ему уже не смешно было. Мальчику казалось, что бабусины глаза с болью и упреком заглядывают ему в душу.
Что-то будто сжимало сердце Коли. Ему хотелось сразу же пойти к бабусе и попросить прощения. «Вот сегодня вечером и пойду», — подумал он.
Но прошел вечер, потом еще один день, потом другой, а он так и не решался пойти к бабусе попросить прощения. Через несколько дней мама, возвратившись с работы, сказала:
— Бабуся Марина умерла...
Эта весть ошеломила мальчика. Он почувствовал, будто в груди перевернулось что-то горячее, и сердце забилось быстро-быстро... Мальчик заплакал.
— Что с тобой? — спросила мама.
Коля рассказал обо всем, что случилось. Мать вздохнула и сказала:
— Будут хоронить бабусю — пойди за ее гробом. Когда гроб опустят в могилу — брось горсть земли и скажи: «Простите, бабуся...»
— Но разве она теперь услышит? — прошептал Коля.
— Она не услышит, но солнце для тебя будет светить ярче.
Когда гроб с телом бабуси Марины опустили в могилу, Коля
бросил горсть земли и тихо сказал: «Простите, бабуся...»
И в то мгновение солнце засветило ярче, небо стало светлее. Коле стало легче.
Седая материнская коса
Каждый вечер семилетний Тарасик встречал отца с работы. Это были радостные минуты: папа открывал дверь, Тарасик бежал ему навстречу, папа брал сына на руки. Мать улыбалась, готовя ужин.
Однажды Тарасик, придя из школы, увидел: мама сидит у окна задумчивая, грустная.
— Почему вы грустите, мама? — спросил встревоженный Тара- сик.
— Папа больше не придет к нам, — тихо сказала мама.
— Как — не придет? — удивился ребенок. — А куда же он пойдет?
В сознании ребенка не укладывалось, что значит отцу не прийти домой...
Мать сказала:
— Он больше не будет жить с нами... Ну... он сегодня пришел и забрал свои вещи. Он пошел к другой женщине...
— Почему? — вскрикнул Тарасик. — Почему он пошел к другой женщине?
Мать была в смятении. Она лихорадочно думала, что сказать сыну. И сказала, что пришло в голову:
— Потому, что у меня коса седая... А у той женщины коса не седая...
Тарасик заплакал, обнял маму, гладил маленькой ручкой черную материнскую косу, в которой блестели седые волосинки. Потом он тихо сказал:
— Но ведь это же ваша коса, мама... ваша коса самая красивая... Неужели папа этого не понимает?
— Не понимает, сынок...
Ивовый прутик
У Мити не ладилось с математикой. Вот и сегодня учитель дал контрольную работу и Мите попалась очень трудная задача. Долго он бился над нею; ничего не выходит. Удрученный неудачей, Митя стал рисовать на листе бумаги голубей. Обидно было мальчику, почему это у других задача уже получилась, а у него — не получается? Неужели он и в самом деле тупой (так сказал вчера отец)?
Увидел учитель, что Митя рисует голубей. Подошел к нему, взял дневник и написал в нем: «Сын Ваш опять ничего не делает. Почему Вы не принимаете никаких мер?»
У Мити руки и ноги похолодели. Строгий отец у него, опять бить будет.
Мрачный, печальный возвращался Митя домой.
«Ну что же, раз я ни к чему не способный — бейте меня, бейте», — подумал мальчик, и жаркая волна гнева залила сердце и выплеснулась слезами.
Митя отломил ивовый прутик, положил его в дневник.
Так и дал он вечером дневник отцу — с ивовым прутиком.
Отец раскрыл дневник, прочитал записку, посмотрел на прутик. Лицо его залилось краской стыда. Он сидел до глубокой ночи с открытым дневником и с прутиком в руке.
Митя подошел к отцу, прикоснулся к его руке. Отец поднял руку, обнял сына и прижал его к груди.
Отец и Сын
Жили на свете Мать, Отец и Сын. Сыну было всего три года, когда Отец оставил его и Мать. Оставил и ушел, не сказав, куда он идет и почему.
Остались Мать с Сыном одни. Маленький Сын часто спрашивал у матери:
— Почему у всех есть отцы, а у меня нет? Почему от нас ушел Отец?
Мать отвечала Сыну:
— Он не любит нас, потому и ушел.
— А себя он любит?
— Себя он любит еще меньше, чем нас. Себя он не только не любит, но и не уважает.
— А что значит уважать себя? — спрашивал Сын.
— Это значит оставить себя на земле в своем Сыне. Кто не может оставить сам себя в своем сыне, тот не хочет быть человеком.
— Но разве он, Отец, не понимает этого? — снова спросил изумленный Сын.
— Он поймет это только в старости. Поймет, когда станет стариком.
Прошли годы. Сын стал взрослым человеком. Он женился, у него родился Сын. Его старая Мать умерла.
И вот однажды к Сыну пришел его старый Отец.
— Приюти меня, Сын, — просит он. — Я стар и одинок. Я твой Отец, а Отца надо уважать.
Посмотрел Сын на Отца, и жалость сжала его сердце.
— Хорошо, я приючу вас, — ответил Сын. — Но я не могу уважать вас. Я уважаю в вас только старость и одиночество.
Мой жаворонок в окошко улетел...
У матери было семь сыновей — самому старшему девять лет и самому младшему три года.
Испекла мать каждому сыну по семи пшеничных жаворонков — и себе один.
Выставляет мать из печки жаворонков на стол, а дети сидят рядышком, глаз с них не спускают. Румяные жаворонки, пышные. Сидят на столе и в открытое окошко выглядывают, как будто улететь собираются.
— Идите, дети, на улицу, погуляйте минуточку, пусть жаворонки остынут, — сказала мать.
Ушли шесть сыновей на улицу, а самый маленький — Мизинчиком называла его мама — остался: жаворонки пахли так вкусно, что не мог Мизинчик гулять идти.
Сел Мизинчик у стола, и рука его сама потянулась к жаворонку. Взял горячего жаворонка, поднес ко рту. Открылся рот, заработали зубы — и нет жаворонка. Испугался Мизинчик, побежал на двор и стал гулять вместе с братьями.
Позвала мать детей, пришли семь братьев, сели за стол, поделила мать жаворонков. Досталось каждому по жаворонку, а матери ни одного не осталось.
— А где же твой жаворонок? — спрашивает самый старший брат, материн первый помощник.
— А мой жаворонок в окошко улетел, — ответила мать, вздохнула и, облокотившись на стол, задумалась.
Из глаз Мизинчика закапали слезы...
Любовь с закрытыми глазами
У открытого окна сидит молодая мама. На ее лице — счастливая улыбка. Из двери дома вышел во двор и стоит на зеленой лужайке ее пятилетний сын. Какой он красивый, какой умный!
Подошли к ее Вите два мальчика — Боря и Коля. Они такие же пятилетние мальчики, как и Витя. Но, думает Витина мама, далеко им до ее сына: Витя и умнее, и сообразительнее, и натура у него яркая, самобытная, а однолетки его какие-то серенькие...
Смотрит мама на детей, улыбается. Вот они заспорили, машут руками, как петушки. Вдруг Витя сжал кулачок и ударил Колю. Коля отступил и смотрит с удивлением на Витю.
Мама закрыла глаза... «Ничего здесь страшного нет, — думает она. — Это не драка, а забава. Да если уж и ударил Витя Колю, — значит, сын прав, он никогда не бывает неправ».
Мать открыла глаза и увидела: Боря сжал кулачок и ударил Витю. И в то же мгновение Витя громко заплакал. От ужаса у Витиной мамы широко раскрылись глаза. Она выбежала во двор, закричала:
— Что же ты издеваешься над беззащитным дитем? Как тебе не стыдно! Ты же видишь, что он скромный и безответный.
Она побежала к детям, взяла сына за руку. Плача, он прижался к ней. У мамы тоже капали слезы.
На лавке сидел седой дедушка. Он тихо промолвил:
— Любовь с закрытыми глазами — то же, что и ненависть. А неправда с закрытыми глазами хуже ненависти.
Но мать не слышала этих мудрых слов.
Материнская нива
Были у матери два сына — старший и младший.
Когда поженились сыновья, дала мать каждому из них ниву. И случилось так, что старшему сыну досталась нива на один шаг шире, чем младшему.
Затаил младший сын обиду, потому что на три мешка пшеницы меньше, чем старший сын, собирал он каждую осень.
С каждым годом обида становилась все глубже и превратилась в ненависть. Возненавидели братья один другого — вот что делают три мешка пшеницы. Избегали они встреч. Когда старший брат работал на ниве, младший не выезжал на поле. Когда младший брат обрабатывал землю, старший сидел дома.
А мать жила далеко за лесом, у нее было там поле, работала она себе, сколько было сил.
Через людей слышала, что сыновья ненавидят друг друга. Несколько раз приезжала, чтобы помирить их, но не хотел и слушать старший сын, чтобы полшага поля отдать младшему.
Но вот одним горячим летним днем, накануне страды, услышали сыновья новость: прилетела из чужого далекого края черная саранча, села на материнскую ниву и съела хлеб дотла.
Пришел старший брат к младшему и говорит:
— Ты слышал, брат, о материнском горе?
— Слышал, — ответил младший брат.
— Что же думаешь делать?
— Мириться нам надо, вот что, — ответил младший брат.
— Я для этого и пришел к тебе, — радостно сказал старший брат. — Когда на материнском поле горе — надо забыть нам о ссоре и закопать в землю ненависть.
Пошли братья на поле, стали там, где проходила межа между нивами, выкопали яму и закопали в нее ненависть.
Как только ненависть была закопана, братья с удивлением подумали: «А зачем нам эта межа? Пусть поле наше будет общим. Поделимся собранной пшеницей».
Уничтожили братья межу. Скосили пшеницу, обмолотили, поделили ее на три части. По одной части оставили себе, а третью отвезли матери.
Потому что, когда на материнском поле горе, нужно забыть о спорах, гневе, обидах, ненависти.
Четыре ветра и материнское горе
Под Полтавой живет Мария, мать четырех сыновей — Остапа, Николая, Сергея и Юрия. Все четыре сына ее погибли в битве за родную Отчизну.
Самый старший Остап — черноусый и черноглазый — сложил голову на севере, где-то в холодном Белом море.
На год моложе его белокурый и синеглазый Николай полег где-то на востоке, в боях за Волгу.
Еще на год моложе русый и с глазами будто терн Сергей погиб на корабле в теплом Черном море, где-то далеко на юге.
А самый маленький, семнадцатилетний Юрасик, тоненький, как стебель камыша, такой же черноокий, как и Остап, похоронен на западе, в Карпатских горах.
Выйдет на рассвете из хаты мать Мария и прислушивается, откуда ветер сегодня.
Если с севера ветер, говорит мать Мария: сегодня мне от Остапа черноглазого весточка...
Если с востока повеет, говорит мать Мария: сегодня от Николая синеглазого весточка...
Если с юга ветерок долетает, говорит мать Мария: сегодня от Сергея терноокого весточка.
Если с запада ветер тревожный зашумит в листьях тополя, говорит мать Мария: сегодня мне самый маленький, мой Юрасик, дитятко мое, шлет привет...
А когда тишина вокруг, когда лист не шелохнется, когда стебель травы не заколышется — боль сжимает сердце матери Марии. Выйдет на шлях полтавский мать Мария-Полтавка, взглянет на далекий горизонт, тихо шепчут ее уста:
— Почему забыли обо мне сыновья мои милые?
И летит над мирами крик сердца матери Марии-Полтавки, и такая огромная сила боли этой материнской, что уже через миг прилетает и ласкает седую косу ласковый ветер — то ли с запада, то ли с юга, то ли с востока, то ли с севера.
Легенда о материнской любви
Был у матери единственный сын. Женился он на девушке изумительной красоты. Но сердце у девушки было черное, недоброе.
Привел сын молодую жену в дом. Невзлюбила сноха свекровь, сказала мужу: «Пусть не заходит мать в хату, посели ее в сенях».
Поселил сын мать в сенях, запретил ей в хату заходить... Но мало показалось снохе и этого. Говорит она мужу: «Чтобы и духом матери не пахло в хате».
Переселил сын мать в сарай. Только по ночам выходила мать на воздух. Отдыхала однажды вечером молодая красавица под цветущей яблоней и увидела, как мать вышла из сарая.
Рассвирепела жена, прибежала к мужу: «Если хочешь, чтобы я жила с тобой, убей мать, вынь из ее груди сердце и принеси мне». Не дрогнуло сердце сыновнее, околдовала его невиданная красота жены. Говорит он матери: «Пойдемте, мама, покупаемся в реке». Идут к реке каменистым берегом. Споткнулась мать о камень. Рассердился сын: «Смотрите под ноги. Так мы до вечера будем идти к реке».
Пришли, разделись, искупались. Убил сын мать, вынул из ее груди сердце, положил на кленовый листок, несет. Трепещет материнское сердце.
Споткнулся сын о камень, упал, ударился, упало горячее материнское сердце на острый утес, окровавилось, встрепенулось и прошептало: «Сыночек, не больно ли ты ушиб колено? Присядь, отдохни, потри ладонью ушибленное место».
Зарыдал сын, схватил материнское сердце в ладони, прижал к груди, возвратился к реке, вложил сердце в растерзанную грудь, облил горячими слезами. Понял он, что никто не любил и не может любить его так преданно и бескорыстно, как родная мать.
Столь огромной была материнская любовь, столь глубоким и всесильным было желание материнского сердца видеть сына счастливым, что ожило сердце, закрылась растерзанная грудь, встала мать и прижала голову сына к груди. Не мог после этого сын возвратиться к жене, постылой стала она ему. Не вернулась домой и мать. Пошли они вдвоем степями и стали двумя курганами. Каждое утро восходящее солнце первыми своими лучами озаряет вершины курганов...
ПУТЕШЕСТВИЕ К ИСТОКАМ МЫСЛИ
Огонек
Наступает зимняя ночь. В домах гаснут огни. Спит село. Только в школе горит огонек. Это не спит наш учитель.
Я сижу возле окна. Хочу дождаться, пока в школе погаснет огонек.
Но сон одолевает меня. Я ложусь в кровать. Засыпая, думаю: встану рано-рано, чтобы огонек в школе еще не горел.
Просыпаюсь рано. В хате все спят. Смотрю в окно — и село спит. Только в школе горит огонек.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 222; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!