Вообще-то я ради тебя старался, - по-мальчишечьи засопел тот.
Извини, но даже ради меня не стоит угрожать беззащитным старушкам.
Да она и не поверила в мои угрозы, - пробурчал Поттер, двигаясь с места. – И что ты теперь намерена делать?
- Ждать, - пожала плечами Гермиона. – Ничего другого мне и не остается. Не могу же я с таким животом бегать за Малфоем по всему свету!..
Легко сказать – ждать! Но оказалось, что ожидание может сделать жизнь невыносимой. По истечении четвертой недели, Гермиона была готова на стену лезть. И постоянно была в плохом настроении. И впервые беззастенчиво использовала свою беременность, чтобы срывать накопившуюся злость на окружающих. Больше всего доставалось Гарри, который обладал прямо-таки ангельским терпением. Рон, получивший свою порцию, старался сейчас и носа не показывать в доме Поттеров. Только Джинни не давала ей спуску, но она и сама была беременна, поэтому рядом с ней Гермионе приходилось «прикусывать» свой неожиданно острый язычок. Но настал день, когда и Гарри надоело служить «грушей для битья» и он впервые осадил её. Расплакавшись, Гермиона убежала в свою комнату, крикнув, что сегодня же съедет в гостиницу.
Через несколько минут Гарри вошел к ней в комнату:
Я знаю, где Малфой.
Откуда? – Гермиона не была готова так быстро простить его сегодняшнюю резкость, но не смогла удержаться.
- Надавил кое на кого в министерстве, - признался Гарри, - пока ты кого-нибудь не убила! Он в Италии, в городке Павия недалеко от Милана у Малфоев дом.
|
|
|
Гермиона встала с кровати и подошла к окну:
Спасибо, Гарри. Я постараюсь сдерживать свои эмоции и больше не срываться на вас с Джинни.
Гарри стоял, словно ожидая чего-то еще:
Ты больше не хочешь его видеть?
Хочу, но как? – Гермиона с небольшой горечью указала на живот. – Рисковать на восьмом месяце?
У меня есть кое-какие идеи, - загадочно улыбнулся Гарри. – Так что если ты захочешь, я бы пожалуй смог это устроить.
- Хочу! – Гермиона бросилась к нему в объятия. – Только… я стала такая толстая, как бегемот! – пожаловалась она.
Ты гораздо меньше бегемота, - усмехнулся Гарри. – И потом, поверь моему опыту, для любящего мужчины нет дамы прекрасней, чем женщина, носящая его ребенка.
Джинни повезло, - улыбнулась Гермиона.
- Мне тоже, - просто ответил тот. – Да и у тебя все будет хорошо. Даже если с Малфоем что-то и не сложится, у тебя останемся мы. Хотя с Роном придется повозиться, ты все же перегнула палку при последней встрече…
Он сам виноват, - рассмеялась Гермиона. – Но я обязательно извинюсь перед ним, как только увижу.
Следующие несколько дней Гермиона снова ждала, изо всех сил сдерживая свое нетерпение. И наконец этот день настал.
|
|
|
Выйдя из дома, она в первое мгновение потеряла дар речи, увидев перед собой громадную карету с не менее огромными конями. Те, насколько Гермиона помнила со школьных времен, принадлежали мадам Максим.
- Но, Гарри… - беспомощно начала она.
Не беспокойся, все будет в порядке. Внутри карета заколдована, ты не ощутишь ни малейшего движения, - успокоил её Гарри, широко улыбаясь. Гермиона юркнула в карету, поражаясь тому, что внутри та напоминала громадный дом. – А вы, мадам, не желаете совершить романтическую поездку в Италию? – обратился он к Джинни, стоявшей у входа.
Романтическую? С беременной Гермионой? – шутливо закатила та глаза.
- Да, но назад-то мы будем с тобой одни! – подмигнул ей Гарри, обнимая жену. – Пока нам еще можно себя не ограничивать...
Гермиона, выглянувшая из кареты через десять минут, застала их страстно целующимися.
И вот она перед небольшим двухэтажным домиком. Гарри с Джинни остались в карете. На всякий случай они пообещали подождать её ровно час, прежде чем тронуться в обратный путь.
Гермиона подняла руку и решительно постучала, невольно вспомнив свой первый приход в дом Драко…
|
|
|
Рон и Астория. Сентябрь 2004 года
Может, ты все же поговоришь с ним? – голос бабушки прозвучал почти умоляюще. Астория с грустью подумала, что Рон своей настойчивостью уже завоевал её расположение. Отрицательно покачав головой, она отправилась в свою спальню.
Рон стоял на том же месте, что и вчера. На улице уже наступали сумерки, поэтому Астория не смогла разглядеть его лица. Да и не хотела этого! Пусть стоит хоть до скончания века: её прощения он не получит!..
Мелинда Гринграсс грустным взглядом проводив упрямую внучку, вернулась к своему рукоделию. Руки её были заняты вышивкой, а мысли увлечены сложившейся ситуацией. Сердцем она понимала, почему Астория до сих пор сердится на Уизли, но не принимала её упрямства. Тем более что внучка-то была беременна. И Мелинда боялась, что парень, не выдержав упрямства Астории, просто-напросто уйдет. Весь день Мелинда раздумывала: рассказать ли Рону о беременности Астории. Поскольку Астория ничего о ней не рассказывала, то предательством это назвать будет нельзя. Но с другой стороны, Рон мог быть не готов к ребенку, точнее к ответственности за него. А если не рассказать, то Рон может вообще отказаться от борьбы за эту упрямицу…
|
|
|
Рону ужасно хотелось есть и пить, хотя еще больше ему хотелось плюнуть на всё и отправиться домой. Он не ожидал, что Астория окажется такой непримиримо-упрямой. Ведь он же искренне раскаялся и попросил прощения, а в ответ получил лишь равнодушное пожатие плеч. Астория молча выслушала его пылкие извинения и ушла в дом, ничего не ответив. Сгоряча он крикнул ей вслед, что будет стоять на этом месте до тех пор, пока она его не простит. Но Астория даже не повернулась. И вот уже второй день Рон торчал под окнами дома её бабушки. За все время он съел лишь сэндвич, который ему утром принес домовик Гринграссов. Рон сомневался, что того послала Астория, скорее это была её бабушка: величественная старушка со старомодными буклями.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 172; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!