Часть 1. ДОЧЬ ЛОРДА ДЕ МАРИСКО 6 страница
– Я намерена все рассказать королеве, Велвет! Ты не можешь ставить нас в такое неловкое положение!
– Если расскажешь, Дейдра, я убегу к дедушке с бабушкой во Францию и устрою грандиозный скандал! Помолвку придется расторгнуть, и во всем этом будешь виновата ты! Если мои родители правда хотят этого союза, они не поблагодарят тебя за то, что ты сунулась не в свое дело. В этом деле я намерена поступать по‑своему, так же как ты в вопросе своего замужества с Джоном. Мы с тобой сестры – хотя отцы, правда, у нас разные, но кровь нашей матери одинаково сильно и горячо течет и в твоих, и в моих жилах. Почему я должна сдерживать свои желания? – Велвет вгляделась в лицо Дейдры. – Неужели ты не хочешь, чтобы я осталась в Англии, под защитой королевы? – решила она подольститься к Дейдре, чуть улыбаясь уголками рта.
– Черт бы тебя побрал, дерзкая девчонка! – пробормотала Дейдра. – А, ладно! Графу совсем не обязательно знать, что, когда ты узнала о его приезде, ты чуть ли не выклянчила у королевы место фрейлины. Но смотри, как бы дядю Конна не хватил удар, сестричка! – Она рассмеялась. – Не хотелось бы мне быть на месте нашего бедного дядюшки, когда ему придется объяснять графу, что ты находишься вовсе не в Королевском Молверне, а под крылышком королевы и, следовательно, в данный момент не можешь пойти под венец. Господи, вот будет дело!
Конн Сент Мишель остался, однако, совершенно невозмутимым, когда ему этим же вечером поведали об избранной Велвет тактике.
|
|
– Ей будет спокойнее с Бесс, – заметил он сухо. – Слава Богу, маленькая хитрунья сама нашла выход из положения.
– Но, дядя, уж не одобряете ли вы поведения Велвет? – воскликнула Дейдра, немало удивленная.
– Честно говоря, Дейдра, дорогая, мне с самого начала не нравилась идея выдать нашу Велвет за этого Брок‑Кэрна без Скай и Адама. Для меня лично выходка Велвет решила все проблемы. Королева, конечно, скорее согласится отдать свою новую фрейлину родителям, а уж никак не какому‑то шотландскому графу, тем более что сама девушка возражает против этого.
Уладив таким образом это дело и со своей совестью, лорд Блисс повел свою жену и племянницу вниз, в большой зал, чтобы присоединиться к пирующим.
Они успели как раз к тому моменту, когда Елизавета Тюдор вступила в огромную залу, которую украшал целый ряд высоких окон во всю стену. Весенний закат окрасил комнату в малиновый цвет Яркий огонь пылал в четырех огромных каминах, призванных унести промозглый холод из давно не использовавшегося помещения. Выступив вперед, Конн преклонил колено и поднес королевскую руку к губам для поцелуя. В глазах королевы зажегся теплый огонек.
|
|
– Конн, старый дьявол, – прошептала она, вспомнив вдруг последний, полный романтики вечер, который они провели вдвоем несколько лет назад накануне его женитьбы на Эйден.
– Бесс, вы прекрасны, как всегда, – сказал он мягко. – Все еще продолжаете разбивать сердца, душечка? – Он встал и, отпустив ее руку, взглянул в сторону Эссекса и Рэлея. Елизавета Тюдор удивленно покачала головой.
– Господи, лорд Блисс! – сказала она. – Ты остался все таким же ирландским мошенником с ловким языком.
– Но более остроумным, – парировал он, к удовольствию королевы. – Я слышал, моя племянница стала вашей фрейлиной?
– А, Велвет. Прелестное дитя! Я рада, что она будет при мне.
– Она никогда не бывала при дворе, мадам, – сказал он мягко. – Она даже никогда не бывала в Лондоне.
– А в Париже? – спросила королева.
– Ив Париже тоже, мадам. Она, несмотря на свою красоту, совсем невинная девочка. Большую часть жизни она провела в затворничестве.
– Она помолвлена?
– Да, обручена с сыном друга лорда де Мариско, но свадьба не планируется раньше ее шестнадцатилетия.
– Я постараюсь наилучшим образом позаботиться о Велвет, милорд, – сказала королева, которой были понятны его опасения. – Она будет мне как родная дочь, да так оно в определенном смысле и есть. Ведь я ее крестная мать. Разве я плохо заботилась о вашей жене Эйден, когда она была у меня на службе?
|
|
– О да, и я признателен вам, мадам, – спокойно ответил Конн.
Он добился всего, чего хотел, и теперь оставалось только дождаться возвращения сестры и Адама. Ответственность больше не лежала на нем, и он, чуть ли не при всех вздохнул с облегчением.
В другом конце залы Велвет вдруг обнаружила себя в центре внимания общества. У нее кружилась голова от обилия восторженных комплиментов, которыми осыпали ее кавалеры из королевской свиты, заинтригованные новой фрейлиной. Она разговаривала без жеманства, не как другие девушки, и была в своих высказываниях весьма откровенной. К этому добавьте ослепительную красоту и в придачу слухи о богатом наследстве. Все мужчины готовы были навлечь на себя гнев королевы – по крайней мере до тех пор, пока Елизавета находилась в другом углу залы. Как раз в тот момент, когда Велвет подумала, что больше не вынесет мужских глупостей, появились сэр Уолтер Рэлей и молодой граф Эссекский, вознамерившиеся увести ее от шумной толпы.
– Прошу прощения, джентльмены, – сказал Эссекс смеясь, – но Уолтер и я возложили на себя миссию по защите этой девушки и ее целомудрия от всех вас. Предупреждаем, что мы относимся к ней как к родной сестре и горе тому, кто осмелится вести себя с ней легкомысленно. Если, конечно, – добавил он под общий смех, – она сама того не пожелает! – С этими словами он крепко взял Велвет под руку и увел ее к огню, усадив рядом с Рэлеем.
|
|
– Вы с ума сошли! – запротестовала Велвет.
– О да, госпожа де Мариско, но признайтесь, что вам до смерти надоели все эти назойливые попки‑дураки. Обещаю, что общество Уолта и мое будет гораздо интереснее. Вы помолвлены?
– А почему вас это интересует? – Потому, моя глупенькая кошечка, что мне интересно, каковы мои шансы быть вызванным на дуэль.
– Он в Шотландии, милорд, и, к вашему сведению, я не имею ни малейшего представления о том, как он выглядит. Так что мне можно особенно не стараться быть чересчур сдержанной с вами или сэром Рэлеем, – ответила Велвет с вызовом.
Мужчины в восторге засмеялись, а затем Рэлей, который был старше Эссекса почти на пятнадцать лет, спросил:
– Будет ли нам позволено звать вас просто Велвет? А вы могли бы звать нас Уолт и Робин.
– У меня есть брат по имени Робин, так что, милорды, я буду звать вас Уолт, а его Скэмп[2], ибо я подозреваю, милорд граф, что вы весьма испорченный молодой человек. – Велвет бросила на Роберта Деверекса острый взгляд, и тот благовоспитанно покраснел.
Рэлей рассмеялся:
– Вы молоды, Велвет, и, подозреваю, слишком неопытны для жизни при этом бесшабашном и извращенном дворе Елизаветы Тюдор, но у вас острый глаз и быстрый ум. Думаю, что вы из тех, кто умеет постоять за себя.
В этот момент к ним подошли две молодые женщины: одна темно‑русая, с длинными прямыми волосами, приятным лицом и спокойными серыми глазами; другая – золотистая блондинка с непокорной шапкой волос – была обладательницей роскошной фигуры и необыкновенных бирюзовых глаз. Темноволосая девушка смущенно улыбнулась Велвет и вежливо присела в реверансе:
– Мое имя – Элизабет Трокмортон, но все зовут меня Бесс. Я фрейлина королевы. Ее величество поручила мне позаботиться о вас на первых порах, госпожа де Мариско. А это моя подруга Эйнджел Кристман. Мы рады приветствовать вас при дворе.
Велвет в ответ тоже сделала реверанс и сказала:
– Пожалуйста, зовите меня Велвет. Надеюсь, мы станем друзьями.
– Господи помилуй, что за наивность! – воскликнула красивая блондинка.
– Эйнджел, не пугай так Велвет. Она же впервые в жизни уезжает из дома так далеко.
– А вы тоже фрейлина? – спросила Велвет блондинку. Эйнджел рассмеялась.
– Нет, – сказала она. – Я просто живу у королевы. Мой отец – младший сын в весьма уважаемой дворянской семье – женился на младшей дочери из другой, тоже весьма уважаемой дворянской семьи. К сожалению, у них совсем не было денег, и когда папа обнаружил, что мама более чем легкомысленно ведет себя с богатым соседом‑фермером, он убил и ее, и ее любовника, а потом покончил с собой. Правда, он позаботился обо мне, попросив в своем завещании королеву взять меня под свою опеку. Естественно, она не могла отказать в такой просьбе, так что я выросла при дворе и, уж конечно, получу гораздо большее приданое, чем в том случае, если бы меня забрали в семью какого‑нибудь нашего родственника. То место, которое заняли вы, Велвет де Мариско, предназначено для более благородных девиц, чем я.
– Ну‑ну, Эйнджел, любовь моя, дух твой вполне благороден, – промурлыкал Эссекс, небрежным жестом обнимая ее за тонкую талию.
Эйнджел раздраженно сбросила его руку.
– Не прикасайтесь ко мне, вы, распутник! Своим поведением вы лишите меня шансов на достойное замужество. Может быть, вам это и покажется странным, но ни один приличный мужчина не станет подбирать крохи с вашего стола.
– Эйнджел! – воскликнула Бесс Трокмортон, явно шокированная.
– А что такого, Бесс, это же правда. У тебя влиятельная семья, которая в случае чего не даст тебя в обиду, мне же приходится самой оберегать свое достоинство и доброе имя.
– Ни один мужчина не захочет иметь в женах сварливую женщину, да еще и с острым язычком, – парировал Эссекс, – а это, моя дорогая Эйнджел, как раз то, во что вы рискуете скоро превратиться.
Он казался весьма смущенным ее словами, и Велвет с трудом подавила смешок.
Стремясь сменить тему, Бесс Трокмортон сказала:
– Королева просила нас отправиться завтра к вам домой и помочь упаковать вещи, необходимые вам при дворе. Это далеко?
– О нет, всего несколько миль. Вы ездите верхом?
– Да! – воскликнули девушки хором.
– Отлично! Тогда выедем пораньше, – предложила Велвет, преисполненная энтузиазма.
– Мы проводим вас, – вмешался сэр Уолтер, – негоже ехать трем девушкам одним.
С губ Велвет уже готово было сорваться возражение, но тут она подумала, как здорово будет вернуться в Королевский Молверн в сопровождении двух элегантных дворцовых кавалеров.
– А вы сможете встать так рано? – вместо этого слегка поддразнила она их.
– Встать? Мы и ложиться‑то не собираемся, дорогая! Сон – это то, от чего приходится отказываться каждому, кто оказывается при дворе. Вы к этому скоро привыкнете.
Леди Сесили, предупрежденная запиской Дейдры, поджидала ее вместе с няней Велвет. У обеих дам на лицах появилось неодобрительное выражение, когда они увидели, что Велвет въезжает в Королевский Молверн в сопровождении графа, сэра Уолтера, Бесс и Эйнджел. Маленькая, толстенькая леди Сесили с острыми голубенькими глазками и седыми буклями была сама доброта. Однако она умела быть и грозной, вот и сейчас раздраженно притопывала ногой.
– Ваша мама будет очень недовольна вами, Велвет, и что мы скажем его светлости лорду, когда он вернется? – ворчала она, пока Велвет слезала с лошади.
– Ерунда, дорогая леди Сесили, – отвечала Велвет. – Вспомните, она обещала мне, что я никогда не пойду замуж без любви.
– Как вы узнаете, любите вы своего нареченного или нет, если вас даже не будет дома, чтобы познакомиться с ним! Вы прекрасно знали о его скором прибытии, когда уезжали к сестре. А теперь я узнаю о всей этой затее с фрейлинством при дворе!
Фактически вырастившая Велвет, как и всех ее братьев и сестер, леди Сесили давно уже считалась детьми Скай как бы бабушкой. А это давало ей право высказываться и вмешиваться во все дела.
– Не могла же я отказать королеве, – с невинным видом проговорила Велвет.
– Вы сами просили об этом королеву, и это мне отлично известно! – резко прозвучало в ответ. – Вы противная девчонка, и вашему отцу давно следовало вас выдрать. Но где там! Адам де Мариско просто не мог надышаться на вас, и вот к чему это привело.
Пока она бушевала, остальные, приехавшие с Велвет, с интересом прислушивались к разговору. Вдруг старая леди вспомнила, что они не одни, и оборвала себя на полуслове.
Велвет поспешила представить их самым сладким голосом:
– Граф Эссекский, сэр Уолтер Рэлей, госпожа Бесс Трокмортон и госпожа Эйнджел Кристман, а это леди Сесили Смолл, сестра сэра Роберта. Она мне за бабушку.
– Добро пожаловать в Королевский Молверн, – учтиво приветствовала их хозяйка с полуреверансом. – Прошу в дом, отведайте бисквитов и вина, милорды, леди.
Повернувшись, она пошла впереди.
– Но почему так вышло, Велвет? – поддразнил ее Рэлей. – Вы никогда не встречались с вашим нареченным супругом? Как это старомодно – заранее обговоренная свадьба!
– Это все не важно, – тихо ответила Велвет, вновь почувствовав себя маленькой девочкой при виде разбушевавшейся старой леди. – Меня обручили с сыном друга моего отца в пять лет. Теперь я даже не могу его вспомнить. И кроме того, мама обещала, что мне не будет нужды выходить за него замуж, если я не полюблю его.
– Однако, – настаивал Рэлей, – эта ваша леди Сесили сказала, что он вскорости приезжает, а вас не будет дома. – Он рассмеялся. – А вы ловкая девица, не так ли, Велвет де Мариско?
– А мне больше по душе ее самообладание, – ухмыльнулся Эссекс. – Мне бы девушку, у которой что‑то есть в голове!
– Вам? Девушку с головой? – перебила его Эйнджел. – Вот уж никогда не знала, что вы так разборчивы, милорд граф.
– Милорды, Эйнджел! Прекратите немедленно! – воскликнула кроткая Бесс. – Эйнджел, мы с тобой приехали помогать Велвет, посоветовать, что взять с собой ко двору. А вам, джентльмены, придется в это время спокойно посидеть за бокалом вина, – закончила она твердо.
Мужчины согласно улыбнулись и последовали за быстро удалявшимися юбками леди Сесили. Элизабет Трокмортон была одной из любимиц королевы, которую та одновременно и любила и уважала. Ей было двадцать четыре года, она уже давно состояла при дворе и была самой старшей среди фрейлин. Сейчас она обернулась к новому предмету своих забот и сказала:
– Вы не проводите нас в свою комнату, Велвет? Велвет кивнула и повела их по лестнице в свои апартаменты. Эйнджел Кристман взяла ее под руку и прошептала:
– Если Бесс решила взять вас под свое крылышко, считайте, что вам повезло. Она просто чудо, чего нельзя сказать о других, – впрочем, скоро вы сами увидите.
Эйнджел была только двумя годами старше Велвет, но жизнь при дворе научила ее шире смотреть на многие вещи, а это, в свою очередь, придавало ей более зрелый вид.
Очень скоро Велвет поняла, как ей повезло, что она заручилась дружбой Бесс и Эйнджел. Осмотрев ее гардероб, они нашли большую его часть старомодной и провинциальной. Ее засмеют при дворе, уныло констатировали они, а первое впечатление так важно. Ей придется задержаться, когда двор покинет Блэкторн‑Прайэри, и нагнать его через недельку, когда гардероб будет обновлен.
– Нет! Я не могу! – вскричала Велвет. – Он может приехать за это время, и тогда мне уже никогда не выбраться отсюда. Лучше пусть меня засмеют при дворе, чем… – Она остановилась, вдруг осознав, что чуть не выболтала свои тайные страхи.
– Ладно, – сказала Бесс, хотя и заинтригованная, но не привыкшая совать нос в чужие дела, – тогда, может быть, ваша портниха сможет перешить хоть несколько платьев за ночь? Тогда вы сможете отбыть завтра вместе со всеми, а она сошьет новые и пошлет их вам вдогонку. Ей придется сшить несколько белых платьев, так как королева предпочитает, чтобы все леди при дворе носили черное, а фрейлины – белое, когда они при исполнении обязанностей.
– А можно белое платье чем‑нибудь отделать? – спросила Велвет.
– Вполне, – рассмеялась Бесс. – Это единственный способ всем нам не быть похожими на маленьких французских монахинь. Иногда к белым платьям мы надеваем нижнюю юбку другого цвета или с каким‑нибудь рисунком на белом фоне. Но не волнуйтесь, Велвет. Свои самые красивые платья вы будете надевать на праздники и маскарады. Просто иногда у ее величества бывает плохое настроение.
– Бесс слишком добра, ей тяжело сказать, что королева просто стареет и пытается это скрыть, – хитро прищурилась Эйнджел. – Окружив себя дамами в белом или черном, она может выглядеть на их фоне гораздо более эффектно.
– Она добрая госпожа, – кинулась на защиту Бесс.
– К тем, кто не раздражает ее, но она очень ревнива, Бесс, и ты это отлично знаешь. Она ненавидит всех своих бывших фрейлин, удачно вышедших замуж, потому что сама никогда замуж не выйдет. Горе той девушке, которая ненароком обмолвится в ее присутствии, что мечтает о муже.
– Но есть же и такие, которые вышли замуж с ее благословения, – сказала Бесс.
– Да, такие девушки, кто пришел к ней, уже будучи помолвленными, как Велвет, но те, кто нашел свою любовь, состоя при дворе, жестоко наказываются королевой, и ты знаешь, что я говорю правду, Бесс. Иначе с чего бы это ты была такой осторожной?
– Эйнджел! – Лицо Бесс исказила мука.
– Ладно, ладно, хорошо, но все‑таки я очень довольна, что состою под опекой и ничего больше. – Эйнджел повернулась к Велвет с усмешкой на губах:
– А вы, маленькая мышка, я смотрю, очень рады покинуть свое провинциальное гнездышко и уехать с нами?
– О да, да, – охотно согласилась Велвет, довольная, что разговор ушел в сторону от вопросов замужества.
Они вошли в спальню Велвет и здесь, к ее удивлению, обнаружили Дейзи, камеристку Скай.
– Судя по вашим лицам, вы уже побывали в туалетной комнате, – сказала Дейзи.
– О Дейзи! Большинство моих вещей…
– Старомодны и годятся только для маленьких девочек, – закончила за нее та. – Увы, это правда, но не стоит огорчаться, госпожа Велвет. Платья вашей матери всегда сшиты по последней моде, не важно, что она теперь не состоит при дворе. А коль ее сейчас нет и они просто пылятся в гардеробе, почему бы нам не переделать несколько из них по вашей фигуре?
– Весьма дельное предложение, – заметила Бесс. – Можем мы посмотреть те платья, которые, вы думаете, подойдут госпоже Велвет, Дейзи?
– Сейчас принесу, – ответила та. – Кроме меня, доступа к гардеробу миледи не имеет никто. – И она поспешила из комнаты.
– Вот старая ведьма, – сказала Эйнджел. – Насколько я понимаю, она прослужила у вашей матери всю жизнь?
– Почти тридцать лет, – подтвердила Велвет. – Она очень расстроилась, когда мама не взяла ее в собой в последнее путешествие, но вообще‑то Дейзи никогда особенно не любила путешествовать с мамой. У нее огромная семья, так как ее муж, Брэн Келли, каждый раз, приходя с моря, награждал ее новым ребенком, прежде чем уйти в очередное плавание, – хихикнула Велвет.
– И сколько же у них детей? – заинтересовалась Бесс.
– Десять. Она воистину удивительная женщина, наша Дейзи. Все ее дети живы, и все выросли здоровыми и крепкими. У нее семь сыновей и три дочери, которых зовут Пэнси, Мариголд и Клевер.
Но прежде чем она смогла продолжать развивать эту тему, в спальню вернулась Дейзи с ворохом платьев, а за ней следовала девушка с еще несколькими.
– Пэнси и я принесли вам пять штук, госпожа Велвет, – заявила Дейзи. – Эти цвета пойдут вам больше всего. Позже мы еще посмотрим, какая материя есть в кладовой, и вы сможете выбрать себе что‑нибудь, из чего можно будет сшить новые платья.
Платья очень понравились Бесс и Эйнджел. Все они были отлично сшиты, богато отделаны драгоценными камнями, с золотым и серебряным шитьем. Три из них цвета разных драгоценных камней – голубого сапфира, аквамарина и аметиста; два других пастельных тонов – бледно‑зеленого и нежно‑розового. До сих пор ее новым подругам не приходило в голову, что Велвет де Мариско – молодая наследница такого состояния, какое другим могло только присниться. Они не могли связать эту простую невинную девушку с огромным богатством, принадлежавшим ей.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 153; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!