Б) Поведение экспериментатора
Здесь стоит обратить внимание на то, насколько значимо для испытуемых поведение экспериментатора, и предостеречь его от так называемого чисто «пассивного поведения».
При проведении психологических опытов обычно предписывается, чтобы экспериментатор сообщал испытуемому определенную, для всех одну и ту же (по возможности, дословно) инструкцию, а в остальном вел себя возможно более пассивно.
Однако в действительности это «пассивное поведение» экспериментатора может столь же сильно воздействовать на происходящее, как и «активное» вмешательство с его стороны. Например, в наших опытах оно может приводить к следующему: на испытуемых, работающих из «чувства долга», которые подстраиваются под желания экспериментатора и «с открытым сердцем» спрашивают у него совета, всегда ровная, заранее предписанная манера держаться может воздействовать как строгое поведение надзирателя и может заставить отказаться от их первоначальной установки. Помимо этого, испытуемый, ведущий себя непринужденно, воспринимает «пассивное» поведение экспериментатора как крайне неестественное и может даже испугаться. Тогда он станет сдержанным, молчаливым и скрытным, экспериментатор не получит никаких комментариев, и при известных условиях весь опыт в целом может стать безжизненным и непонятным.
Короче говоря, «пассивное поведение» экспериментатора придает всему эксперименту отчасти неестественный характер, а также искажает и стирает исходную установку испытуемого. Тем самым оно может приводить к весьма сильному, временами весьма нежелательному воздействию на ход эксперимента.
|
|
|
В описываемых здесь опытах экспериментатор пытался вести себя возможно более в духе той, обычно вполне явной и очевидной, установки, которую он обнаруживал у испытуемого, и не вызывать никаких дополнительных осложнений. В частности, имея дело с испытуемыми, побуждаемыми чувством долга, экспериментатор действительно выражал те или иные желания и давал вполне конкретные указания; например: «Да, зеленые бусины мне больше нравятся». При работе с испытуемыми, которыми двигало честолюбие, экспериментатор делал «каменное лицо экзаменатора» для подкрепления испытуемого в его исходной установке, что эксперимент связан с тестированием интеллекта. С испытуемыми же, которых стимулировало само содержание задания, экспериментатор вел себя действительно пассивно и избегал делать какие-либо замечания, поскольку эти испытуемые воспринимали пассивность экспериментатора как адекватную ситуации.
Таким образом, экспериментатор вел себя не одним и тем же заранее предустановленным образом, но его поведение было обусловлено установкой испытуемого и ей соответ ствовало. Такое гибкое поведение экспериментатора при проведении эксперимента, стремящееся учесть не поверхностные взаимосвязи, а каузально-динамические зависимости, с нашей точки зрения, необходимо именно для того, чтобы создать равные условия для различных испытуемых.
|
|
|
При этом мы не всегда строго придерживались определенной словесной формулировки, но стремились к тому, чтобы испытуемый как можно точнее понял смысл задуманной нами инструкции. Вполне понятно, что для этого надо было с разными испытуемыми вести себя несколько по-разному.
В) Выполнение за доний и их завершение
Получив инструкцию, испытуемый приступал к работе. Заданиями, которые должны были быть закончены, испытуемый мог заниматься столько, сколько ему хотелось — до тех пор, пока он сам не передавал их экспериментатору в качестве законченных.
Такое ожидание со стороны экспериментатора безусловно целесообразно, поскольку задание, которое ему кажется законченным, испытуемый может ощущать недоделанным.
Бывает, например, так: ваза и цветы превосходны, бумажный шлем сложен, однако испытуемый все еще медлит над заданием — украшает и улучшает его (например, заштриховывает тень от вазы, удлиняет или укорачивает хвост у вылепленного из пластилина животного), и только после этого вручает свою работу экспериментатору. Можно было бы ожидать, что после улучшения испытуемый считает задание законченным и в качестве такового передаст его экспериментатору. Однако это не всегда так. Нередко после завершения задания испытуемый должен еще нанести завершающи й штрих, допустим, поставить последнюю точку в письменном задании или завязать узел при нанизывании бус. Иногда испытуемые делают еще и какой-нибудь заключительный жест, например, энергично придвигают задание к экспериментатору.
|
|
|
Г) Прерывание заданий
В описывавшихся до сих пор опытах прерывание работы происходило следующим образом. Со словами: «А теперь сделайте, пожалуйста, вот это!», экспериментатор подавал испытуемому новое задание.
В первый раз испытуемые нередко бывали поражены и удивленно смотрели на экспериментатора. При последующих прерываниях испытуемые больше не удивлялись. Их изумление проходило, поскольку раньше или позже каждый испытуемый находил какое-либо «объяснение» удивившему его факту прерывания. В самоотчетах они отмечали: «Вы хотели посмотреть, могу ли я сосредоточиваться», или: «Вы прерывали меня, когда видели, выбрал ли я правильный способ выполнения задания, или неверный». Лишь в нескольких случаях испытуемые восприняли прерывание не как несущественное для хода опыта событие, а как его истинную цель.
|
|
|
Однако нахождение объяснения вовсе не означает, что испытуемый согласен с прерыванием. Напротив, испытуемые обычно встречали прерывание в штыки. У некоторых из них это сопротивление доходило до того, что они отказывались отдать работу, даже когда экспериментатор настойчиво ее требовал. Иногда реакцию испытуемых можно было оценить как состояние аффекта.
Поскольку прерывание имело свой смысл лишь тогда, когда оно вызывало у испытуемого ощущение незаконченности работы, то оно осуществлялось, как правило, в тот момент, когда у экспериментатора складывалось впечатление, что испытуемый максимально погружен в работу. Такие моменты мы называем «точками наиболее сильного контакта испытуемого с заданием». Такие точки максимального контакта с заданием обычно наблюдались в тот момент, когда испытуемый уже увидел, как сделать то, что требуется, но еще не вполне понял, как будет выглядеть результат. Пример: испытуемая лепит из пластилина собаку. Она замечает, что у нее уже получилось четвероногое существо, обладающее даже какой-то «собакоподобностью». Однако еще остается опасность того, что она собьется с верного пути, что вместо задуманной собаки получится кошка. В такой момент контакта с заданием его завершение уже видится испытуемому близким и достижимым. Ситуация полна надежд, но в тоже время остается еще опасной. Задание ни в коей мере нельзя считать «в основном законченным», как это временами бывает незадолго до его завершения.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 186; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!