Житие... великой княгини Ольги, нареченной во святом крещении Еленой... 2 страница
О посланниках от древлян к Ольге. И послали древляне к блаженной Ольге двадцать лучших мужей в ладье. А ей было известно о их приходе и о убийстве государя, и восплакала она горько, говоря: «Увы мне, великий самодержец, великий государь русский! Увы мне, свет мой, куда скрылся ты от очей моих, меня одинокой вдовою оставив! К кому ныне прибегну, к кому обращусь? Увы мне, дорогой мой милый супруг прекрасный! Лучше бы мне было прежде тебя умереть, нежели лишиться твоей красоты и остаться вдовой, не слышала бы я тогда о твоей погибели не от супостатов врагов, а от людей земель твоих! Не знаю, что мне делать и к кому горькую печаль обратить! К сыну ли — но он еще дитя, и не знаю, кто его будет наставлять и кто сбережет ему державу его?!» И многое другое говорила она, плача, и никто не мог утешить плача ее, и все люди плакали. И как только оплакивание кончилось, стала она понемногу собираться с силами и, оставив женскую слабость и мужским разумом вооружившись, решила она, как отомстить за кровь мужа своего и каким образом покарать убийц. И велела она позвать к себе мужей древлянских и хитроумно говорила им: «Хорошо, что вы пришли сюда, о мужи. Говорите же, зачем пришли». Они же сказали: «Пришли мы, о госпожа, потому что послала нас Деревская земля возвестить тебе, что твой князь отяготил нас данью и все ему было мало, и был убит из-за этого. А наши князья хорошие, пойди за нашего князя Мала», — так звали их князя. Ольга же сказала им: «По душе мне слова ваши. Никто ведь не может воскресить мертвого. И я не могу восстановить господство над вами моего мужа, которого вы убили. Теперь идите в вашу ладью. А завтра, когда я пошлю за вами, вы, величаясь, скажите посланным мною: «Мы пешком не пойдем и на коней не сядем, несите нас на своих головах вместе с ладьей». И когда понесут вас, вы большую честь от меня получите перед людьми моими». И они послушали ее, пошли в свою ладью. Назавтра Ольга за ними послала. Древляне, гордясь, сидели в ладье и говорили, как их научила Ольга: велели на головах нести себя вместе с ладьей. Киевские люди смеялись их глупости и, как бы повинуясь, сказали: «Князя у нас нет, а княгиню вы возьмете за своего князя, и теперь нет нашей воли». И взяли они их вместе с ладьей на головы, и принесли на теремный двор, который был около города Киева. А Ольга смотрела из терема. И бросили их живыми в заготовленную заранее яму глубокую, говоря: «Люба ли вам честь такая?» Они же, ввергнутые в яму, вопили: «О горе нам! Хотя и убили мы Игоря, но ничего хорошего нам от этого, лишь еще большее бедствие за дела наши постигло нас справедливо». И были они засыпаны живыми. И снова послала Ольга к древлянам: «Если действительно хотите взять меня в жены вашему князю, то коли пришлете лучших мужей, пойду к вам с великими почестями, если не удержат меня киевские люди».
|
|
|
|
|
|
О других посланникѣх деревъских. Древляне же паки послаша избранныхъ мужей 8, иже бяху нарочитии держателие Деревския земли. И приидоша в Киев. Олга же повелѣ имъ, да в бани измывшеся, приидут к ней. Бани же уготовленѣ бывши, и внидоша в ню древлянѣ, еже измытися; и ту запроша их и сожъгоша.
О втором посольстве древлян. Древляне же послали восемь избранных мужей, которые были самыми знатными властителями Деревской земли. И пришли они в Киев. Ольга же велела им, чтобы они, вымывшись в бане, пришли к ней. Баня была приготовлена, и вошли древляне в баню, чтобы вымыться; их там заперли и сожгли.
О пришествии Олгине в Древляны. И посла к древляномъ глаголющи: «Се уже гряду къ вам. Вы же устроите меды многи у града, идѣже убисте мужа моего, да плачюся над гробом его и тризны сотворю ему». Они же зѣло много меду устроиша. И вскоре Олга собра воинество, поиде в Деревы и прииде на гроб Игоревъ и плачася по нем плачем велиимъ, источники слезъ от очию проливающи, жалостно глаголющи: «О свѣте мой милый, о драгий мой животѣ, како оплачю тебе или что сотворю тебе? Самодержец всей Русской земли былъ еси; нынѣ же мертвъ и землею покровенъ и никим же не владѣеши. И многи страны примириша ти ся и самый Царский град дани и выходы дароваху ти, и многи побѣды на супротивныя показал еси. Нынѣ же гдѣ что? Все мину. Гдѣ великое государство самодржъства твоего? Гдѣ слава и красота мира сего? Гдѣ багряницы брачныя и ризы многоцѣнныя? Гдѣ злато и сребро, и вина, и меды, и брачна честная, и быстрии кони, и домеве велиции, и имѣния многая, и дани, и чести бесчисленныя, и гордѣния в болярех своих? Уже тебѣ не будетъ сего никогда же. Всѣхъ сихъ лишенъ еси! Се бо, яко вижу, с перстию смесился еси, о милый мой господине, великий княже! Како скрыся в землю и к нам не возвращаешися? И звѣри земныя на ложа своя идут, и птицы небесныя ко гнездом летятъ. Ты же, самодержавне, свой дом оставивъ и здѣ пришед, идѣже отъ безумных древлян кров твоя царская пролияся, и тѣло твое погребению предасться. И азъ тебе, светлѣйшаго живота и царя, лишена бых и сира вдова со единым сыномъ оставаюся, и за веселие и радость плач и слезы постигоша мя, за утѣху же и покой сѣтование болѣзнено. И многия труды скорбныя обыдоша мя, и не вѣм, како враги смирити и всякая вражда утолити и како в тишинѣ мирны дни видети, въ них же бы истиннаго пути взыскати. И кто, когда, каково утѣшение дарует ми, и ум мой на лучшее утвердитъ, и желание мое исполнит? И кто обрящется, возвѣщая ми, аще будет нѣкая иная жизнь, или другий мир? Сей бо мир преходит, яко же вижу и нѣсть хитрости, еже убежати кому смерти. Егда же како и мене постигнет смерть, и кто будет памят мою творя по смерти? Все бо естество человѣческое въ небытие расходится и забытию предавается.
|
|
|
|
|
|
О походе Ольги в Деревскую землю. И послала Ольга к древлянам, говоря: «Я уже иду к вам. Приготовьте многие меды у того города, где вы убили моего мужа, чтобы мне поплакать над его могилой и совершить тризну». Они очень много меду приготовили. И вскоре Ольга, собрав войско, пошла на Деревскую землю, пришла на могилу Игоря и плакала над ним плачем великим, ручьи слез из очей проливая, жалостно говоря: «О свет мой милый, о дорогая жизнь моя, как мне тебя оплакать и что сделать? Самодержцем всей Русской земли ты был, а ныне ты мертв, и землею покрыт, и никем не владеешь. С тобою многие страны заключили мир, и сам Царьград дани и подати давал тебе, и много побед над врагами ты совершил. А теперь где это? Все миновало. Где власть твоя самодержавная? Где слава и красота мира этого? Где багряница шелковая и одежды драгоценные? Где золото и серебро, где вина и меды, где парчи многоценные, где быстрые кони, великие дома, богатства, дани, почести бесчисленные, гордость боярами своими? Уже не будет тебе всего этого никогда. Всего этого ты лишен! Вижу я, что соединился ты с землей, милый мой господин, великий князь! Как же скрылся ты в земле и к нам не возвращаешься? Ведь и звери земные в норы свои идут, и птицы небесные летят в свои гнезда. Ты же, самодержец, свой дом оставил и пришел сюда, где неразумные древляне пролили кровь твою царскую, и тело твое погребению предано было. И я тебя, жизнь моя, светлейший царь, лишена и сирой вдовицей с единственным сыном остаюсь. Вместо веселия и радости плач и слезы — удел мой, вместо покоя и утехи — горестное сетование. Много тяжких забот меня окружило, и не знаю я, как смирить врагов, как вражду прекратить, как в тишине мирные дни обрести и истинный путь найти. Кто, когда, какое утешение дарует мне, и ум мой на лучшее утвердит, и желание мое исполнит? И кто найдется, кто возвестит мне, что будет какая-то иная жизнь и другой мир? Этот мир преходит, и, как вижу, нет никакой возможности ни для кого избежать смерти. А когда меня постигнет смерть, то кто будет творить мою память после моей смерти? Ведь все естество человеческое в небытие расходится и забвению предается.
О побиении древлян. И что нынѣ успѣем, косняще господоубийцам врагом ненавидящим надъ ними царския власти. И того ради да приимут месть, и да престанет дерзость в Рустей земли помышляющих злое на самодержавных, да и прочии не навыкнут убивати государьствующих ими в Руси, но со страхомъ да повинуются величию царствия Руския державы началником. Мы же паки по сихъ егда мирно время улучим, и тогда паче потщатися имамы добрѣйшая и полезная увѣдати». И ина многа плачевная притворяше глаголы и повелѣ могилу сыпати надъ Игорем и тризны творити, якоже есть обычай в невѣрныхъ. По сих древляне седоша пити и повелѣ Олга отроком своим пити с ними и служити пред ними, а самим не упиватися. Древляне же воспросиша: «Гдѣ суть дружина наша, ихже послахом по тебя?» И рече Олга: «По мнѣ грядут с боляры моими». И егда упилися быша древляне, и тогда сама отиде кромѣ; повелѣнием же ея воини изсѣкоша пят тысящ древлян. И возвратися в Киевъ.
О побиении древлян. И как мы ныне сумеем преуспеть против наших врагов, убийц своего господина, ненавидящих царскую власть над собой. За это пусть они примут месть, чтобы прекратилась в Русской земле дерзость злых помышлений против самодержцев, пусть и другим будет неповадно убивать правящих ими на Руси, и пусть они со страхом повинуются величию царской власти и властителям Русской земли. И тогда снова наступит у нас мирное время, и тогда мы постараемся добрейшее и полезнейшее познать». И много еще горестных слов она говорила. Велела она курган насыпать над Игорем и тризны творить, как это в обычае у язычников. После этого древляне сели пить, и велела Ольга отрокам своим пить с ними и служить им, но самим не упиваться. Древляне спросили: «Где же наша дружина, которую мы послали к тебе?» И сказала Ольга: «За мной идут с боярами моими». И когда древляне напились, тогда отошла она в сторону, а воины ее, по ее повелению, зарубили пять тысяч древлян. И возвратилась Ольга в Киев.
О второй побѣде на древлянѣ. И паки собра воинества много храбрых и поиде съ сыном своимъ великим князем Святославомъ на Деревскую землю. Они же выидоша противу на бой и побѣжени быша и бѣгше, затворишася во градѣхъ своих. И тамо не улучиша избавления, но взяты быша от Свѣтослава вся грады ихъ.
О второй победе над древлянами. И снова собрала Ольга большое и сильное войско и пошла с сыном своим, великим князем Святославом, на Деревскую землю. Древляне вышли против них на бой, и были побеждены, и, отступив, затворились в городах своих. Однако и там не спаслись они: были взяты Святославом города их.
О взятии Коростѣня града. Сама же Олга устремися на Коростен град и обступи его. Древляне же бияхуся крѣпко, предатися не хотяще, понеже тии сами быша убийца Игоревы. И стоя Олга лѣто у града, и не може взяти его, и посла ко гражданомъ, глаголющи: «Вси грады предашася мнѣ и дань дающе нивы дѣлают. Вы же от глада умрети хощете, не имущеся дани давати». Древляне же рекоша: «Ради быхом дань даяли, но боимся отмщения». Глагола же имъ Олга: «Месть уже воздахомъ вам. Нынѣ же изнеможения ради вашего не отягчаю на вас дани, якоже князь мой. Вѣм бо яко меду и скоры нынѣ не имате, и вмѣсто сих скудну дань возму у вас, еже имате; дадите ми от двора по три голуби и по три воробьи». Они же ради бывше и собраша по всему граду голуби и воробьи и послаша к ней с поклонением. Она же вземше рече: «Се уже покористеся мнѣ и сыну моему. Идите во град. И аз не днесь, но заутра отступлю отъ града». И вси иже во граде, слышавше, возрадовашася. Олга же птица оны раздая воемъ своимъ и повелѣ к коейждо привязывати сѣру съ огнем, ввивающи в плат; и в вечеръ, егда смерчеся, повелѣ пустити голуби и воробьи с огнем, и прилетѣша в гнѣзда своя, и загорѣся весь град. Людие же не возмогоша угасити и побѣгоша из града. И повелѣ Олга имати их и убивати; овѣх же воем своимъ в работу преда, а иных остави дань даяти. И всю Деревскую землю прият и дань тяжку возложи на них.
О взятии города Искоростеня. Сама же Ольга устремилась на город Искоростень и осадила его. Древляне крепко бились, не желая сдаваться, ведь именно они были убийцами Игоря. И стояла Ольга у города год, и не могла взять его, и послала к горожанам, говоря: «Все города уже сдались мне, платят дань и возделывают нивы свои. И вы от голода умрете, если не согласитесь платить дань». Древляне сказали: «Мы рады были бы платить тебе дань, но боимся мести». Сказала им Ольга: «Мы уже вам отомстили. На этот раз из-за того, что вы истощены, я не стану утяжелять вашу дань, как мой князь. Я знаю, что меда и шкур сейчас у вас нет, вместо этого я возьму с вас небольшую дань тем, что имеете: дайте мне от каждого двора по три голубя и по три воробья». Они обрадовались, собрали по всему городу голубей и воробьев и послали к ней с выражением покорности. Она же, принимая дань, сказала: «Вот вы покорились мне и сыну моему. Идите в город. И я не сегодня, так завтра отступлю от города». И все в городе, услышав это, обрадовались. Ольга же раздала этих птиц воинам своим и повелела к каждой привязывать серу с трутом, завязывая их в тряпочку; вечером, когда стемнело, велела она отпустить голубей и воробьев, поджегши трут, они полетели в свои гнезда, и загорелся весь город. Люди не смогли погасить пожара и побежали из города. И велела Ольга одних ловить и убивать, а других воинам своим отдала в рабство, а иных оставила платить дань. И всю Деревскую землю покорила она и возложила на древлян дань тяжкую.
О устроении земскомъ. И иде Олга сыном своимъ и воинствомъ по Деревской земли, уставляющи устав и уроки и ловища. Нѣцыи же глаголютъ, яко Деревская земля бѣ, иже во области Великого Новаграда, нынѣ же Деревская пятина[13] именуема; инии же глаголют, яко Сѣверская страна бѣ, идѣже бѣ Чернигов градъ. И прииде Олга во град Киев с сыном своимъ великим князем Свѣтославом. И, пребыв лѣто едино, остави сына въ Киевѣ, а сама иде къ Новуграду и нача уставляти по Мстѣ погосты и от луговъ и от ловитвъ дани и оброки, и по Днѣпру перевѣсища и села, тако и же по Деснѣ, и по всей земли ловища и знамения и мѣста и погосты. И изрядивши вся сия и пресмотрив своима очима, возвратися в Киев. Кто не удивится сея блаженныя Олги премудрости и мужеству и целомудрию? Аще и не крещена бѣ и земнаго царствия власть управляя, по лишении же мужа не изволи посягнути ко другому мужу; уподобися горлицы единомужней. Убийцам же супруга своего месть возда, якоже властодержателие обычай имѣяху. Печаше бо ся исправити и доброприбытно устроити скипетродержавие Руския земли, отеческое наслѣдие сынови своему, с нимъже тогда в любви пребываше.
О установлении порядка в стране. И пошла Ольга с сыном своим и с войском по Деревской земле, устанавливая порядок дани и места охоты. Некоторые говорят, что Деревская земля была в области Великого Новгорода и что теперь она называется Деревской пятиной, а другие говорят, что это Северская земля, где город Чернигов. И пришла Ольга в Киев с сыном своим, великим князем Святославом. И, побыв в Киеве один год, оставила сына в Киеве, а сама пошла к Новгороду, и стала устанавливать по Мсте погосты, и определять от лугов и охотничьих угодий дани и оброки, и устанавливать по Днепру места для ловли птиц и села, и также по Десне — и по всей земле есть ловища ее, и знаки, и места, и погосты. Установив все это и посмотрев на все своими глазами, возвратилась в Киев. Кто не удивится блаженной Ольги мудрости, мужеству и целомудрию? Не будучи крещенной, управляя страной, лишившись мужа, она не захотела выйти замуж за другого; уподобилась она горлице единомужней. Убийцам же супруга своего она месть воздала, как это было в обычае у властителей. Ибо она заботилась о том, чтобы установить к добру и пользе царскую власть в Русской земле, отеческое наследие сыну своему, которого тогда она любила.
О разсужении духовнаго тщания и о вѣре Христовѣ блаженныя Олги. Наипаче же о душевных себѣ внимая, тщашеся в чистотѣ и в целомудрии пребывати и тѣло свое неосквернено снабдѣти. Прикосну бо ся сердцу ея слово спасеное, и утѣшителева благодать разумнѣи очи ея отверзати начат, к неложному приводя богоразумию, егоже блаженная возжела, о немже мудроствовати утвердися; бѣ бо мудра паче всѣх. Премудростию уразумѣ, яко вси людие земли ея, сущаго Бога не вѣдуще, суетно тщание к бездушным идолом имяху и безь ума кумиром, не сущим Богом требы творяху. Дияволом прелыцени — дияволу угодная и творяху. Преблагий же и премилостивый Христосъ Бог нашь не презрѣ дѣла рук своих и не забы заблуждьших людий своих, но благоволи помиловати нас и воздвиже рог нам благочестия и начало спасения не от иныя страны, ни от чюжия земли, но от дому и отечества Рускаго изращения сию богомудрую и равноапостольную великую княгиню Олгу. Бе бо подвиг ея, иже бы увѣдати вѣру истиннаго Бога, кумиры же возненавидѣ и велми гнушашеся их. Аще тогда и не в благочестии и живяше и закона християнскаго не вѣдущи, но образы благихъ дѣлъ ея явно свидѣтелствоваху, яко быти ей Христовѣ рабѣ. Но, якоже выше речено, чисть и целомудръ смыслъ имяше и желанием желаше християна быти не нужею нѣкоею, но самовластным хотѣниемъ; и несумѣнною вѣрою, и благим произволением, и чистою совѣстию сущаго Бога взыска и сердечными очима путь благоразумия увѣдѣ, по немуже неблажнено поиде, и обрѣте желаемаго Бога, и тщашеся угодная ему сотворити, и глаголаше во умѣ своем: «Аще угодна Богу обрящуся, им той сам Господь, яко же вѣсть, не имат лишити мя сладкаго ми желания; яко же хощет, наставит мя на всяку истинну, и произволение благое да подасть ми, яко да и аз, недостойная, причтена буду избранному его стаду». Не бяше бо тогда во странѣ Рустей благочестию учителя.
О духовном стремлении и о вере Христовой блаженной Ольги. Особенно заботясь о духовном, она старалась в чистоте и целомудрии пребывать и тело свое неоскверненным сохранять. Ибо прикоснулось к сердцу ее слово спасения, и благодать Утешителя очи ее внутренние отверзать начала, приводя ее к истинному богоразумию, которого блаженная Ольга возжаждала и о котором привыкла размышлять, ибо она была мудрее всех людей. Премудростью уразумела она, что все люди ее земли, не зная о существовании Бога, напрасное усердие к бездушным идолам имея, неразумно кумирам, не являющимся богами, жертвы приносили. Прельщенные дьяволом, они дьяволу угодное и творили. Но преблагой и премилостивый Христос Бог наш не отверг творение рук своих и не забыл заблудших людей своих, но благоволил помиловать нас и воздвиг нам рог благочестия и начало спасения — не из иной страны, не из чужой земли, а из дома и отечества Русского произвел он эту богомудрую и равноапостольную великую княгиню Ольгу. Ее подвиг был в том, чтобы узнать веру в истинного Бога, а кумиры она возненавидела и сильно их гнушалась. Еще тогда, когда не в благочестии жила она и закона христианского не знала, примеры благих ее дел явно свидетельствовали, что быть ей рабой Христовой. Но, как было выше сказано, чистый и целомудренный образ мыслей был у нее, и жаждала она быть христианкой — не по принуждению, а по свободной воле; несомненной верой, благим произволением, чистой совестью истинного Бога взыскала и сердечными очами путь познания Бога обрела, по нему пошла, не соблазняясь, и обрела желаемого Бога и, стараясь угодное Богу совершать, говорила в уме своем: «Если я окажусь угодной Богу, то сам Господь, который все знает, не лишит меня сладкого моего желания. Если он захочет, он наставит меня на истину, пусть он подаст мне произволение, чтобы и я, недостойная, причтена была к избранному его стаду». Не было тогда в Русской земле учителя благочестия.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 147; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!