Слово о житии... святого Стефана, бывшего епископом в Перми... 1 страница
Подготовка текста Ю. А. Грибова, перевод Е. Г. Водолазкина, Н. Ф. Дробленковой, Л. С. Шепелевой, комментарии Т. Р. Руди
ВСТУПЛЕНИЕ
«Слово о житии и учении святаго отца нашего Стефана, бывшаго в Перми епископа» — один из наиболее ярких памятников русской агиографии. Он был создан Епифанием Премудрым вскоре после смерти Стефана Пермского, т. е. после 1396 г. Обычно время создания Слова определяют 1396—1398 гг. или, шире, 90-ми гг. XIV в., однако твердых оснований для такой датировки нет, а потому исследователи не исключают возможности, что памятник создавался в начале XV в. (Г. М. Прохоров). Как следует из текста Слова, Епифаний был хорошо лично знаком со Стефаном, а возможно, жил одновременно с ним в монастыре Григория Богослова в Ростове, так называемом «Затворе». Узнав о смерти Стефана Пермского, Епифаний стал всюду собирать сведения о нем, значительно расширив их собственными воспоминаниями, а затем приступил к созданию жития.
Житие Стефана Пермского, просветителя коми-зырян и первого пермского епископа, являет собой один из самых высоких образцов панегирического, экспрессивно-эмоционального стиля или стиля «плетения словес», как определил свою художественную манеру сам Епифаний. Имея целью прославить и возвеличить деяния святого подвижника, уподобившегося в своем апостольском служении великим христианским миссионерам, Епифаний прибегает к особым литературным и языковым приемам: повествование насыщено многочисленными, нанизывающимися одно на другое сравнениями, длинными рядами метафор, амплификациями (нагнетанием однородных частей речи или языковых средств: определений, синонимов, противопоставлений и т. п.). Созданные таким образом орнаментальность, торжественность и изощренность стиля были призваны отразить особую, неземную, сущность святого и величие его подвига. Житие состоит из введения, основной части и завершения, причем основная часть разделена на 17 глав, каждая из которых особо озаглавлена. Особый интерес представляют собой 4 заключительных главки («Плачь пермъских людей», «Плачь церкви Пермъскиа, егда обвдовѣ и плакася по епископѣ си», «Молитва за церковь» и «Плачеве и похвала инока списающа»), в которых соединены три стилистических пласта: традиционный для агиографии панегирический стиль, а также фольклорный и летописный.
|
|
|
Текст «Слова о житии и учении святаго отца нашего Стефана, бывшаго в Перми епископа» содержит более 300 цитат из Священного Писания, причем почти половина из них — из Псалтири. Получивший за свою начитанность прозвище «Премудрый», Епифаний, по-видимому, цитировал по памяти: некоторые цитаты неточны, в них в соответствии с контекстом изменяются грамматические формы (отмечено Ф. Вигзелл), причем цитаты часто нанизываются одна на другую, образуя таким образом целые «венки цитат» на определенную тему. Интересно, что библейскими цитатами у Епифания изобилует не только речь Стефана, новообращенных пермян или авторская, но и речь персонажей-язычников. Многократные повторы, разделение текста на периоды, созвучие окончаний и другие подобные приемы часто создают у Епифания фрагменты ритмизованной прозы, приближенные по звучанию к стихотворной речи.
|
|
|
«Слово о житии и учении...» замечательно не только своей художественностью, оно представляет исключительный интерес и как ценнейший исторический источник. В нем содержатся сведения не только о жизни Стефана Пермского, но и Епифания Премудрого, а также важнейшие исторические, экономические, этнографические сведения о Пермской земле и народах, ее населявших во второй половине XIV в. Кроме того, Епифаний включил в свое повествование самые разные экскурсы — об истории развития письма, о месяце марте как начале календарного года и др., используя при этом тексты «Сказания о письменех» Черноризца Храбра, «Чтения о житии и погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба» Нестора и др. Особое внимание Епифаний уделил рассказу о создании Стефаном пермской азбуки — недаром житие озаглавлено «Слово о житии и учении святаго отца нашего Стефана, бывшаго в Перми епископа».
|
|
|
Известно более 50 списков Жития Стефана Пермского (самый ранний XV в.), причем более половины из них содержат различные сокращенные (в том числе проложные) варианты текста (Г. М. Прохоров). В XVI в. митрополит Макарий целиком включил текст Жития в Великие Минеи Четьи под 26 апреля.
Текст «Слова о житии и учении Святаго отца нашего Стефана, бывшаго в Перми епископа» публикуется с сокращениями по единственному сохранившемуся апрельскому тому ВМЧ (Успенский список) — ГИМ, Синод. собр., № 993, лл. 370—409 об. Исправления сделаны по рукописи ГИМ, Синод. собр., № 420, сборник, середины XVI в.; Чудовское собр., № 313, Минея Четья на апрель, конца XVI в.; Уваровское собр., № 485—1, Минея Четья на апрель, 20-х гг. XVII в.
ОРИГИНАЛ
26 АПРЕЛЯ
26 АПРЕЛЯ
МЕСЯЦА АПРѢЛЯ 26 ДЕНЬ. ПРЕПОДОБНАГО ВО СВЯЩЕННОИНОКИХ ОТЦА НАШЕГО ЕПИФАНИА СЧИНЕНО БЫСТЬ СЛОВО О ЖИТИИ И УЧЕНИИ СВЯТАГО ОТЦА НАШЕГО СТЕФАНА, БЫВШАГО В ПЕРМИ ЕПИСКОПА[1]
МЕСЯЦА АПРЕЛЯ 26 ДЕНЬ. СЛОВО О ЖИТИИ И УЧЕНИИ СВЯТОГО ОТЦА НАШЕГО СТЕФАНА, БЫВШЕГО ЕПИСКОПОМ В ПЕРМИ, СОСТАВЛЕННОЕ ПРЕПОДОБНЫМ ВО СВЯЩЕННОИНОКАХ ОТЦОМ НАШИМ ЕПИФАНИЕМ
|
|
|
Благослови, отче!
Благослови, отче!
Иже преподобных мужей житие добро есть слышати или и преписати памяти ради: обаче от сего приносити успѣх не худ и ползу не малу послушателем и сказателем, свѣдущи извѣсто. Видѣние бо есть вѣрнииши слышаниа, увѣрити же многажды и слух слышащих, аще воистину будуть глаголемая. Аще ли не написана будуть памяти ради, то изыдет из памяти и в преходящая лѣта и преминующим родом удобь сиа забвена будеть. Да аще бес писаниа забываема бывают, то не полезно есть еже в забытии положити житие его и аки глубинъ млъчанию предати толику ползу. Пишет же и великий Василей[2] в поучении своем, глаголя: «Буди ревнитель право живущимъ, и сих имена и житиа и делеса написати на своем сердци».[3] Елма же азъ не достигох в ту мѣру и не приидох в сие прясло, еже невидимо на разумных скрыжалѣх сердечных писати, но на чювьственых хартиахъ изволих писати.
Полезно слушать или писать жития преподобных для памяти: приносить этим добрые плоды и немалую пользу слушателям и повествователям, зная все достоверно. Ибо зрение вернее слуха, но может убедить часто слушающих слух, если сказанное будет достоверно. А если <жития> не будут записаны для памяти, то все из памяти уйдет и в будущем, последующими поколениями, быстро будет предано забвению. Так, если оставшееся незаписанным бывает забыто, то не подобает житие его хоронить в забвении и словно предать молчанию глубин такое благо. Пишет же и Василий Великий в своем поучении, говоря: «Будь ревнителем право живущих, их имена, жития и дела надо написать на своем сердце». А так как я не дошел до той степени и не достиг тех высот, чтобы незримо писать на духовных скрижалях сердца, то мне пришлось писать на осязаемых хартиях.
Сего ради и азъ, худый и недостойный, убогий инокъ, желанием обдержим есмъ и любовию подвизаем, хотѣл бых написати мало нѣчто, яко от многа мало, на воспоминание купно же и памяти ради от добрых и чюдных житий преподобнаго отца нашего Стефана, бывшаго епископа иже в Перми. О немже слово изначала приходит еже от рожениа его и издѣтска; и во уности и во иночествѣ и во священничествѣ, и во святительствѣ даже и до самого преставлениа его, еже добродѣаниа его, еже и похвала, и елико подобная сим. Сиа же убо снисках и, здѣ и ондѣ собравъ, предположих яже о житии его: ова слухом услышах, ова же от ученикъ его увѣдах яже о учительствѣ, управлении. Есть же другое, яко и своима очима видѣх, иное же и с самѣм бесѣдовах многажды и от того навыкох; и прочая — елико вопрашах от старых мужь, якоже рече Святое Писание: «Вопроси отца твоего, и возвестит тебѣ, и старцы твои рекуть тебѣ».[4] Но молю вы ся, боголюбцы, дадите ми простыню и молитвуйте о мнѣ, аз бо есмъ умом грубъ и словом невѣжа, худъ имѣя разумъ и промыслъ вредоуменъ, не бывшу ми во Афинѣх от уности, и не научихся у филосовъ их[5] ни плетениа риторска, ни вѣтийских глаголъ, ни Платоновых, ни Аристотелевых бесѣд не стяжах, ни философия, ни хитрорѣчия не навыкох, и спроста, отинуд всь недоумѣниа наполнихся. Но надѣюся на Бога всемилостиваго и всемогущаго, «от негоже вся возможна суть»,[6] иже дает нам милость свою обилно своею благодатию, и молюся ему, преже прося у него слова потребна, «аще дасть ми слово надобно во отверзение устъ моих».[7] Якоже древле Исаиа пророкъ рече: «Господь даст ми языкъ сказаниа, вѣда, внегда подобает ми рещи слово».[8] Такоже и Давыдъ пророкъ рече: «Господь дастъ глаголъ».[9] Сего ради прекланяю колѣни мои ко Отцу Господа нашего Исуса Христа, «от негоже всяко дание благо, и всякъ даръ свершенъ, свыше есть сходя»,[10] и превѣчному руцѣ простираю безначалному Сыну Божию и Слову, иский дародавца, призываю Господа нашего Исуса Христа, «от негоже и имже вся быша»,[11] «и вся тѣм быша, без негоже не бысть ничтоже, еже бысть».[12] Тъй бо рече: «Не можете без мене творити ничтоже»,[13] «просите, и дасться вам».[14] Прошу же, да ми подасть благодать и даръ Святаго Духа.[15] Тѣм воздыхании неглаголеными молю Пресвятаго Духа, от негоже всякъ живот въдыхается, о немже «всяческая живут и движутся»,[16] от негоже точатся всяка премудрость, от негоже точатся благодатныя воды.[17] Иже и Иоилем пророком реченое: «Излию от Духа моего на всяку плоть»,[18] и другий пророкъ рече: «Отверзи уста своя, и исполню а».[19] Тѣмже «отвръзу уста моя, и наплънятся Духом, и слово отригну»[20] и глаголю азъ: «Господи, устнѣ мои отвръзеши, и уста моя возвестять хвалу твою»,[21] «да исполнятся уста моя похвалы, яко да восхвалю славу твою»[22] «и приложу на всяку похвалу твою».[23] Да яко вѣрую въ Бога Отца, тако славлю и чту Сына Христа, единако благодарю и поклоняюся Святому Духу и молюся Святѣй Троицы единосущнѣй и нераздѣлимѣй.
Того ради я, дурной и недостойный, убогий инок, одержимый желанием и подвизаемый любовью, хотел бы написать малость, немногое о множестве, в память, а также памяти ради нечто из добрых и чудесных деяний преподобного отца нашего Стефана, бывшего епископом в Перми. Слово о нем начинается с самого его рождения и детства; и в юности, и в иночестве, и в священничестве, и в святительстве — и до самого преставления его, добрые его дела, и похвала, и все, что подобает. Все это я обрел и, собрав здесь и там, составил его житие: что-то из молвы услышал, что-то узнал от учеников его о его учительстве и руководстве. Есть и такое, что и своими глазами я видел, иное же узнал я от него самого, беседовав с ним неоднократно; прочее же — расспрашивая старых людей, как сказано в Священном Писании: «Вопроси отца своего, и возвестит тебе, и старцы твои скажут тебе». Но молю вас, боголюбцы, даруйте мне прощение и молитесь обо мне, ибо я умом груб и не владею словом, имею худой разум и помраченного ума помысел, не бывал я в Афинах в юности и не учился у их философов ни ораторскому плетению словес, ни витийским изречениям, ни Платоновых, ни Аристотелевых рассуждений не познал, ни философии, ни риторике не обучился, а попросту весь совершенно исполнился смятения. Однако надеюсь на всемилостивого и всемогущего Бога, «для которого все возможно», который обильно дает нам милость своею благодатью, и молюсь ему, прося у него прежде всего нужные слова, «чтобы дал мне нужное слово для раскрытия уст моих». Как некогда сказал пророк Исайя: «Господь даст мне язык для изъяснения, зная, когда мне надо будет сказать слово». И пророк Давид также сказал: «Господь даст слово». Поэтому преклоняю колени свои перед Отцом Господа нашего Иисуса Христа, «от которого всякое даяние благо, и совершен всякий дар, нисходящий свыше», и руки простираю к предвечному безначальному Сыну Божию и Слову, взыскующий подателя даров, призываю Господа нашего Иисуса Христа, «от которого и через которого все бывает», «и все через него было, без него же ничего не было, что было». Ибо он сказал: «Не можете без меня ничего совершить», «просите, и дано вам будет». И я прошу, чтобы подал мне благодать и дар Святого Духа. Потому неизреченными печалованиями молю Пресвятого Духа, который дает дыхание всякой жизни, которым «все живет и движется», от которого проистекает всяческая мудрость, от которого текут благодатные воды. Как и Иоилем-пророком сказано: «Пролью от Духа моего на всякую плоть», и другой пророк сказал: «Открой уста свои, и наполню их». Потому «открою уста мои, и исполнятся Духом, и слово изрыгну», и скажу я: «Господи, уста мои отворишь, и уста мои возвестят хвалу тебе», «да наполнятся уста мои похвалой, чтобы я восхвалил славу твою», «и умножу всяческую похвалу тебе». И как веруя в Бога Отца, так славлю и чту Сына Христа, так же благодарю и поклоняюсь Святому Духу и молюсь Святой Троице, единосущной и неразделимой.
Прошу дара, да ми пошлет благодать свою в помощъ мою, да ми подасть слово твердо, разумно и пространно, да ми воздвигнет умъ мой, отягченый унынием и дебельством плотным, да ми очистит сердце мое, отрупленое многими струпы душевных вредовъ и телесных страстей, яко да бых возмоглъ поне мало нѣчто написати и похваляти добляго Стефана, проповѣдика вѣре и учителя Перми и апостолом наслѣдника,[24] да аще Господь подасть. Может бо, аще хощет, могий свѣт слепым даровати и немым — проглаголати, и бесплодным — плод и бесловесным — слово и безгласным — глас. И се яве есть от него, обретаю бо в Ветсѣм Писании, иже при Моисеи древле пророцѣ, «ис камени несѣкомаго»,[25] ис кременнаго, воды потекоша,[26] и не худо, яко и потоцы наводнишася; и ис суха жезла плод процвѣте;[27] и при Валацѣ цари бывшаго влъхва Валама древле под нимже осля бесловесное проглагола человеческим гласом;[28] и ис пламени росу источи, еже есть чрезъ естество. «Возвеличиша бо ся дѣла Господня»[29] всегда, тако и нынѣ «да удивит Господь милость свою»[30] с нищетою моею и да утвердит уничижение мое — «и аз уничиженъ и не разумѣх; яко скот бых».[31] Щажу же ся и бою, еда како кто на мя вознепщуетъ и вознегодует, яко зазоры ми в коемъждо слове предлагая. Но азъ, грѣшный, съ смиреномудриемъ припадаю и со умилениемъ мало нѣчто събесѣдую к почитающим и к слышащим, купно же и молитвуя и простыню прося, цы будет ми нѣгдѣ положилася рѣчь зазорна или неустроена или неухищрена. Молю вы о сем, не зазрите ми грубости и не будите ми зазиратели. Не бо от мудрости, но от грубости, якоже и выше речеся, убѣдихся. Нѣсмъ бо доволенъ или досуженъ на се; азъ, неключимый рабъ, прострох недостойную свою руку, убѣдих свое зло сѣтное невѣдание, дръзнухъ подробну писати. Аще Богу помагающу, и молитвам епископлям споспѣшествующим, начнем основу слову и зачало глаголемых.
Прошу дара, чтобы послал мне <Господь Бог> в помощь благодать свою, чтобы дал мне слово твердое, разумное и пространное, чтобы возвысил ум мой, отягощенный унынием и плотской тучностью, чтобы очистили сердце мое, покрытое многими струпьями душевных язв и телесных страстей, дабы смог я хоть немного написать и восхвалить доблестного Стефана, проповедника веры и учителя Перми, наследника апостолов, если Господь даст. Потому что может он <сделать это>, если изволит, могущий свет слепым даровать и немым — речь, и бесплодным — плод, и бессловесным — слово, и безгласным — голос. И это явлено им, ибо нахожу в Ветхом Завете, что некогда при пророке Моисее «из камня нерассекаемого», из кремневого, потекли воды, и не скудно, так, что и потоком хлынула вода; и на сухом жезле расцвел плод; и под волхвом Валаамом, бывшим при царе Валаке, некогда ослица бессловесная заговорила человеческим голосом; и из пламени росу источил, что сверх естества. Ибо всегда «возвеличивают себя дела Господни», так и ныне «да проявит Господь дивную милость свою» к нищете моей и поддержит меня в уничижении моем — «и я был ничтожен и неразумен; как скот был». Остерегаюсь и боюсь, что кто-то начнет меня подозревать и вознегодует, предполагая в каждом моем слове хулу. Но я, грешный, преклоняюсь со смиренномудрием и с умилением немного побеседую с читающими и слушающими, вместе с тем молясь и прося прощения, если где-то мною будет предложена речь, достойная осуждения, или нестройная, или неискусная. Молю вас, не порицайте моего невежества и не будьте моими порицателями. Ибо, как сказано выше, не от мудрости, а от невежества понудил себя <писать>. Я к этому не годен и в этом не искусен; негодный раб, я простер свою недостойную руку, побудил свое кромешное невежество, дерзнул писать подробно. С Божьей помощью и при поддержке молитв епископа начнем зачин слова и начало повествования.
Зачало о житии его
Начало его жития
Сий преподобный отецъ нашъ Стефан бѣ убо родом русинъ, от языка словеньска, от страны полунощныя, глаголемыя Двиньскиа, от града, нарицаемаго Устьюга, от родителю нарочиту:[32] сынъ нѣкоего христолюбца, мужа вѣрна, христиана, именем Симеона, единого от клирикъ великия соборныа церкве Святыя Богородица, иже на Устьюзе,[33] и от матере, такоже кристианы, нарицаемыя Мариа. И еще дѣтищем сый измлада вдан бысть грамотѣ учити, юже въскорѣ извыче всю грамоту, яко до года и конархати ему, таче и чтецъ бысть въ соборнѣй церкви. Бѣ убо превзиде паче многих сверьстникъ в родѣ своем, добропамятством и скоровычениемъ преуспѣвая и остроумиемъ же и быстростию смысла превосходя. И бысть отрокъ доброразумиченъ зило, успеваше же разумом душевным, и верстою телеси, и благодатию. К дѣтем играющим не приставаше, иже в пустошь текущим и всуе тружающимся и тщетная гонящим не внимаше, ни водворяшеся с ними, но от всѣх дѣтских обычаевъ и нравъ и игръ отвращашеся, но точию на славословие упражняяся, и грамотѣ прилежаше, и книгам всяким вычению вдася. Ти тако Божиим дарованиемъ вмалѣ много извыкнувшу ему естественою остротою ума своего, научи же ся во градѣ Устьюзе всей грамотичней хитрости и книжнѣй силе.
Преподобный отец наш Стефан родом был русский, из славянского народа, с северной стороны, называемой Двинской, из города, зовущегося Устюгом, от почтенных родителей: сын некоего христолюбца, мужа верного, христианина, по имени Симеон, одного из клириков большой соборной церкви Святой Богородицы, что в Устюге, и матери, тоже христианки, по имени Мария. Еще ребенком с малолетства был он отдан учиться грамоте, и быстро всю грамоту изучил так, что уже меньше чем через год читал каноны, затем был и чтецом в соборной церкви. Он превзошел в своем поколении многих сверстников, выделяясь хорошей памятью и успехами в обучении и превосходя остротой ума и быстротой мысли. И был он отроком весьма благоразумным, преуспевал в духовном и телесном развитии, <снискал> благодать. К играющим детям не подходил, праздно бегающих и занятых пустыми делами, и добивающихся тщетного не слушал и с ними не общался, а от всех детских обычаев и нравов, и игр отказывался, и только в славословии подвизался, и прилежно занимался грамотой, и отдавал себя изучению всяческих книг. Вот так с Божьей помощью понемногу постиг он многое природной остротой ума своего, научился в городе Устюге всей грамматической премудрости и книжной силе.
Возрастьшу ему въ девьстве и в чистотѣ, и в целомудрии и многи книги почитавшу Ветхаго и Новаго Завѣта, и оттуду расмотрив житие свѣта сего маловременное и скороминующее и мимоходящее, аки рѣчная быстрина или аки «травный цвѣт»,[34] апостолу глаголющу: «Мимоидет слава мира сего, аки травный цвѣт, и усше трава, и цвѣт еа отпаде, глаголъ же Господень пребывает во веки»;[35] и другому апостолу глаголющу: «Не любите мира, ни яже в мирѣ суть»;[36] и третьему апостолу глаголющу: «Всѣм нам явитися подобает пред судищем Христовым»;[37] и еже во святых Еваггелиих Господу глаголющу: «Иже кто оставит отца и матерь, жену и дѣти, братию и сестры, домы и имѣниа имени моего ради, сторицею приимет и жизнь вѣчную наследит»;[38] и паки: «Аще кто не отвръжется сих всѣх предреченных, не может мой ученикъ быти»;[39] и прочая ина многа таковая, и подобна сим, яже во Святем Писании лежащая, о сем глаголящая, — сему приде Божиа любы, еже оставити отечество и вся сущая имѣниа. И просто рещи, всѣми добродѣянии украшенъ бѣ отрокъ той; поспѣвая возрастом въ страх Божий и страхом Божиим умилився. И еще млад ся буда, въ уности отрокъ сьи врьстою, пострижеся в чернцы во градѣ в Ростове, у святаго Григориа Богослова въ манастыри, нарицаемѣм в Затворѣ,[40] близъ епископьи, яко книги многи бяху ту, доволны суща ему на потребу почитаниа ради, при епископѣ ростовъстем Парфении.[41]
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 357; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!