Томми (в роли солнца). Я вижу, как ты присел отдохнуть. Тебе нужно проделать длинный путь. И все-таки ты это сделаешь. Я всегда здесь.
Он же (в роли точки). Я стараюсь. Я чувствую, что, похоже, предстоит длинный путь. Я вижу тебя там и ты даешь мне тепло. Я буду стараться.
Сам по себе рисунок уже говорит о многом, что уходит глубоко во внутренний мир Томми. В процессе работы с рисунком я могла бы попросить его подробнее рассказать о каждом из его холмов, о том, как он ощущает себя в качестве маленькой точки за холмом, на что это похоже — быть солнцем. Меня всегда поражает глубина чувств и внутреннее содержание, которое выражают дети младшего возраста. Когда я пишу об этом через 5 лет, я испытываю такой же трепет, как тогда, когда я впервые слышала слова Томми, отражающие его внутреннюю мудрость. Три месяца спустя после этого занятия та же самая группа, включая Томми, работала с глиной. Я объяснила детям, как делать абстрактные фигуры, которые могли бы быть их миром в настоящее время и определить с помощью символа свое место в этом мире. Томми вылепил высокую пирамиду с маленьким мячиком, покоящимся на вершине. Он описал свой глиняный мир, свои чувства во время работы с глиной и под конец сказал: «А этот маленький шарик на вершине — это я». Тот час же один ребенок вспомнил его прежний рисунок и напомнил ему об этом. С сияющим лицом Томми сказал: «У! Я полагаю, что в конце концов мне не пришлось слишком долго добираться до вершины!». Это поразило меня как яркое подтверждение возрастания положительного отношения Томми к его собственному миру. Это ведь был тот же самый мальчик, который во время описанной выше фантазии с пещерой изобразил сцену Рожцества, чтобы привлечь внимание к себе.
|
|
Во время индивидуального занятия с 14-летним Джимом я попросила его закрыть глаза и представить себе свой мир в красках, линиях и формах. Затем я предложила ему нарисовать то, что он увидел: «Не надо изображать ничего реального, а только подумай, какие формы тебе лучше использовать, какие линии больше подходят для твоего мира? Какие цвета: темные или светлые? На что похож твой мир?». Он нарисовал большой синий ящик с .толстыми разноцветными линиями внутри.
Джим. На моей картине большой ящик с множеством разноцветных кривых линий. Я не знаю, что это значит. Я просто нарисовал его.
Я. Отлично. Я хотела бы, чтобы ты был этой темной синей линией, которая очерчивает края ящика, и поговорил с вещами в ящике.
Джим. Я большой ящик вокруг тебя и собираюсь держать тебя там.
Я. Теперь пусть эти линии отвечают, на что они похожи. Что они говорят ящику?
Джим. О, мы—связка светлых изогнутых линий. Мы счастливы и можем бегать вокруг, но мы не можем выйти за пределы тебя, Потому что ты не позволяешь
|
|
Я. А что это за жирная линия? Что это может быть в твоей жизни? Есть ли что-то в твоей жизни, мешающее тебе делать то, что хочется?
Джим. Да, верно, мои родители не оставляют меня в покое. И мой отец мне много не позволяет. (Затем Джим начал говорить о некоторых вещах, которые он хотел бы делать, указывая на область вне ящика на своей картинке.) Он не дает мне выйти туда, как будто это что-то ужасное.
Я. Представь себе, что твой отец сидит здесь наверху, и скажи ему об этом. Он — этот ящик.
Джим. Хорошо. Я, пожалуй, даже рад, что ты не позволяешь мне выходить за пределы себя. Мне немного жутко (Джим по-прежнему говорил от лица линий внутри ящика; у него при этом было очень удивленное выражение лица).
Я. Стань чем-нибудь за пределами ящика и скажи, что ты собой представляешь.
Джим (рисуя несколько линий в пространстве за пределами ящика). Я пучок линий снаружи, за пределами темной линии. Джим считает, что он хочет делать то, что и я, но на самом деле ему страшно. Я куча вещей, которые дети в школе хотят, чтобы он делал, но его отец не позволит ему этого и это хорошо. Он может причинить вред себе или попасть в трудное положение. (Затем Джим добавил, глядя на меня с удивлением.) Я, пожалуй, доволен, что вокруг меня есть границы. Мои линии внутри счастливы! Мне нравится эта граница.
|
|
Семейные портреты
Очень полезны упражнения, при котором дети должны нарисовать свою семью с помощью символов или животных. «Закройте глаза и войдите в свое собственное пространство. Теперь представьте себе каждого члена своей семьи. Если бы вы нарисовали их на листе бумаги в виде изображения, напоминающего скорее какую-нибудь вещь, чем реальных людей, что бы это было? Если бы кто-нибудь из вашей семьи напоминал вам бабочку, потому что много порхает повсюду, изобразите ли вы его в виде бабочки? Или, может быть, какие-то лица напоминают вам круг, потому что они всегда окружают вас? Начинайте с того, кого вы представили первым. Если вы зашли в тупик, закройте глаза, вернитесь обратно в свое пространство и снова представьте себе свою семью. Вы можете использовать капли краски, абстрактные формы, предметы и животных, и всё что угодно, всё, что придет вам на ум».
Один мальчик нарисовал разнообразные символы своей семьи (рис. 12). Вот что он сказал (пояснения в скобках мои): «Я нахожусь внутри клетки в середине ее (зеленая морская звезда внутри образования, похожего на ящик). Мой брат (16 лет) считает, что он номер один (большой пурпурный круг с огромным номером один в середине). Моя сестра (12 лет) думает, что она замечательная: она обманывает всех, кроме меня (голубой круг с красным сердцем в середине, выходящими из него и охватывающими его когтистыми лапами). Моя мама замечательная (цветок). Я изобразил отца в виде мозга, потому что он считает, что знает всё. Донна (8 лет) хорошая: она не дает мне прозвищ (голубая и розовая бабочка). Мой брат (10 лет) ябедничает на меня. Он делает скверные вещи, хотя улыбается всё время. Люди не знают этого, и поэтому он выходит сухим из воды (лицо с безучастным взглядом и улыбкой). Ближе всего мне мама. Все поучают меня, дразнят, ябедничают. Я заперт в середине».
|
|
Пятнадцатилетняя девочка так рассказала о своей картинке (рис. 13): «Мне ближе моя мама (сердце, пронзенное стрелой), иногда она даже слишком хорошая. Она слишком легко уступает. Я думаю, она любит меня. Она берет меня в магазин за покупками и покупает мне разные вещи. Я не знаю, что чувствуют другие дети в нашей семье (брат 11 лет и сестра 13 лет). Мой брат играет в шары, и это всё, о чем он говорит. Моя сестра сладкоежка и любит жевательную резинку. Она ест слишком много. Мой отец — светило, он полон идей. Я—волны, потому что люблю плавать. Мой отец выслушивает меня, но мы постоянно затеваем споры; ему, похоже, никогда не понять, что я пытаюсь сказать на самом деле». Ее рисунок был сделан во время семейного занятия, в котором участвовала вся семья, члены которой рисовали и обменивались впечатлениями, чего они никогда не делали раньше.
В ответ на последние слова девочки ее одиннадцатилетний брат сказал: «Да, она один раз сказала папе, что она чувствует, и он похвалил ее за это, так что теперь она думает, что всегда может рассказывать о своих чувствах, и они всё время затевают споры. Я хочу, чтобы она хоть иногда молчала». Брат, который не мог терпеть постоянные конфликты, сказал о своем рисунке: «Я капелька нектара на моем любимом цветке. Мои сестры — бабочки. Мои родители—птицы. Всё находится в движении: мне нравятся вещи, которые движутся. Все счастливы, веселы, вокруг всё цветет (его рисунок включает много цветных мягких линий). Солнце курит трубку, как папа. Оно говорит: Мне нравится твоя семья там, внизу!". Очень хорошо, что папа теперь не пьянствует. Всем нам стало жить лучше. На этой неделе у нас, детей, не было ни одной драки. Четыре месяца назад я перестал воровать. Я решил, что это просто недостойное занятие. Я по-прежнему иногда попадаю в неприятное положение, но из-за пустяков. Мне нравится поддерживать мир. Мне не нравятся ссоры».
При этом после завершения картин я часто дополняю инструкцию. После того как ребенок даст общее описание, я прошу его рассказать о каждом изображенном человеке (если этого недостаточно в общем описании) или сказать что-нибудь каждому человеку на картинке, или сделать так, чтобы каждый человек сказал что-то ему. Иногда я более определенно говорю о том, что меня интересует: «Скажи каждому что-нибудь из того, что тебе нравится и что не нравится. Спроси об этом от лица каждого из людей». Я могу попросить его изобразить диалог между двумя любыми символами. Такое упражнение дает так много материала, что иногда это производит ошеломляющее впечатление. Вести разговор посредством описания картинки гораздо безопаснее и легче, чем вести разговор членов семьи друг о друге на занятиях, а также со мной во время индивидуальных занятий. То же самое упражнение (или любое другое из этой книги) можно проводить ежемесячно каждый раз с новыми ощущениями. К тому же интересно вернуться назад, взглянуть на старые картинки и поговорить с ребенком о том, что в них всё еще верно, а что изменилось.
Тринадцатилетняя девочка: «Папа самый хороший, я люблю его больше всех. Я связана с ним (желтый круг с сердцем в середине). Я круглая, похожая на него (она — круг, соединенный линией с отцом) и поэтому считаю себя толстой. Мама слишком сладкая (розовый цветок). Мой брат находится в середине рисунка и связан со всеми нами. Он пытается ладить со всеми. Мама ближе к моей сестре: они связаны друг с другом. Моя сестра — кирпичная стена (рисунок с изображением стены из кирпича), потому что трудно пробиться к ней. Я сделала ее голубой стеной, потому что это ее любимый цвет и я хотела сделать ей приятное. Я хочу, чтобы мы стали ближе» (рис. 14).
Часто на занятиях с семьями мы переходим от картинки к человеку. Я попросила эту девочку прямо сказать ее сестре, что хочет быть к ней ближе. Ее сестра ответила: «Между нами немного общего». Это было вначале. На более позднем занятии, когда семья нарисовала подобные картинки, тринадцатилетняя девочка нарисовала стену с отверстием в ней и сказала: «Я начинаю проникать через стену».
Одиннадцатилетняя девочка нарисовала свою семью просто в виде капель краски с кодом цветов в углу. Каждый цвет обозначал для нее что-то определенное: любимый цвет, грустный цвет и т. д. Это была ее собственная идея, но с этого времени я часто пользовалась ею в работе с другими детьми. Некоторые дети использовали формы—квадраты, круги и т. д. —вместо цветов.
Хотя большинство детей вначале не понимает слова «символ», они способны его понять и использовать. Я употребляю слово «символ» в своих инструкциях и затем даю ряд примеров его значения.
Иногда я прошу детей нарисовать их идеал семьи в виде символов. Тринадцатилетняя девочка изобразила свою семью в виде группы кругов, треугольников, точек и звезд. «Мой папа — оранжевый треугольник. Я близка ему, несмотря на то, что он не живет с нами. Мне нравится проводить с ним время. Он еще добрее с тех пор, как не живет с моей мамой. Я часто дерусь со своей сестрой и мамой. Всё время мы много спорим и браним друг друга. У нас постоянно кто-то берет верх, мы слишком часто задеваем друг друга. Иногда мне хочется уйти от всего подальше. Мой идеал семьи — это цветок здесь на рисунке. Я — оранжевая точка в середине». Девочка рассказала о ситуации в семье только тогда, когда объясняла фигуры на картинке, и указывала на них, пока рассказывала. Такое положение дел в их семье было представлено как само собой разумеющееся.
Маленькие дети, в основном младше восьми лет, предпочитают изображать людей, когда их просят нарисовать свою семью (хотя иногда они могут согласиться нарисовать животных). Попросить ребенка нарисовать его семью — традиционная диагностическая техника. Несомненно, при этом можно многое узнать о ребенке. Использование информации, касающейся отношений, для последующей работы с ребенком делает описанную технику еще более значимой и полезной для терапии. Семилетняя девочка, когда ее попросили нарисовать свою семью, упорно ошибалась. Фигуру своей матери она рисовала выше, чем фигуру отца, приговаривая при этом: «О, я сделала ошибку, моя мама ниже ростом, чем папа!». Потом она надписывала имена над изображениями и начала писать «Мама» над изображением отца. Она зачеркнула это и сказала: «О, это папа». Сначала она нарисовала отца с руками, заложенными за спину. Затем она изменила положение одной руки таким образом, что рука касалась руки матери (которую отец на рисунке обнимал сзади), и сказала: «Я должна заставить папу держать маму за руку. Так надо». (Мне стало ясно, что какие-то ее проблемы связаны с чувствами к отцу, и я посвятила несколько последующих занятий выражению этих чувств.) Затем она нарисовала маленького мальчика на некотором расстоянии от себя, матери и отца, которые теперь стояли рядом, касаясь друг друга. У младенца был круглый открытый рот. Девочка и ее мать улыбались, а лице отца была мрачная усмешка. Я спросила: «Ребенок плачет?». Лаура ответила: «Да».
Я. Почему ребенок плачет?
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 228; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!