Типы коллоквиальных конструкций. Антиципационные конструкции, Именное высказывание с постпозитивной темой-уточнением, Инверсия.
Статус языковой категории модальности Экскурс в логическую проблематику был необходим для того, чтобы определить статус категории модальности как языковой. Вы уже знакомы с различными типами грамматических категорий, выделяемых на разных основаниях, при этом категория модальности, как и многие другие наиболее сложные узлы грамматической теории, рассматривается в литературе весьма неоднозначно: не только как синтаксическая, но икак функционально-семантическая, лексико-грамматическая, логико-синтаксическая, прагматическая, коммуникативная, понятийная категория. Каждый из данных подходов правомерен в рамках той теории, частью которой он является. Но все эти подходы страдают, с точки зрения Андрея Александровича Худякова (доктор филологических наук, профессор, член Санкт-Петербургского лингвистического общества, председатель Архангельского регионального отделения Российской ассоциации лингвистов-когнитологов, автор “ Теоретической грамматики английского языка”), существенным недостатком: они не учитывают генетических основ категории, хотя именно с точки зрения генезиса возможна наиболее содержательная ее квалификация. Грамматические категории могут изначально отражать некоторые параметры внешнего мира, такие категории можно назвать, соответственно,отражательными, или рефлексивными. К ним относятся, например, категория числа имени существительного, рода имени существительного, степеней сравнения имени прилагательного (с некоторыми оговорками), времени глагола и некоторые другие. Так, грамматическое число существительных, при всем многообразии числовых систем в разных языках, в конечном счете отражает параметры реального мира, в котором имеются дискретные исчисляемые сущности, при этом одна единица сущностей класса может быть противопоставлена более чем одной единице сущностей данного класса. Категория рода восходит к естественному различию полов в живой природе, категория степеней сравнения — к размерам реальных объектов в их сопоставлении, а категория времени глагола — к реальному времени. Другие грамматические категории появляются как результат творческой активности человеческого сознания, своего рода «игры ума», собственно мыслительных операций. Такие категории поэтому определяются как гносеологические, или когнитивные. К их числу относятся, например, категории залога и наклонения глагола, артиклевой детерминации, коммуникативной целеустановки предложения, дейксиса. Наконец, существуют грамматические категории, появившиеся исключительно в силу необходимости обслуживания внутренних механизмов языка, отсюда и название таких категорий — собственно языковые, или внутриязыковые. К их числу принадлежат, например, категории падежа имени существительного, числа и лица глагола, падежа местоимений и некоторые другие. Что можно сказать с этой точки зрения о категории модальности? Модальность в силу ее гетерогенности не характеризуется в категориальном отношении однозначно. Ее объективный тип следует признать рефлексивной категорией, так как он отражает онтологическую связь между предметом иего признаком, а ее субъективный тип — когнитивной категорией, так как он является продуктом активности сознания познающего субъекта, результатом гносеологической деятельности осваивающего мир человека. Таким образом, в содержательном аспекте категория модальности является рефлексивно-когнитивной, а по признаку своей уровневой принадлежности в языковой системе — синтаксической. К числу синтаксических в традиционной грамматике также относят икатегорию предикативности, причем отношения между этими двумя категориями — предикативности и модальности — являются предметом нескончаемых дебатов в лингвистической литературе. Попытаемся и мы в рамках излагаемой здесь концепции осветить этот вопрос. 2. МОДАЛЬНОСТЬ И ПРЕДИКАТИВНОСТЬ Решение вопроса о соотношении языковых категорий модальности и предикативности приходится осуществлять на основе обращения к природе их одноименных логических «прообразов», поскольку никакой иной путь, как показывает опыт лингвистических исследований, не позволяет надеяться на выделение сколько-нибудь надежного критерия их дифференциации. В логике отмечается, что присущий вещи признак может приписываться ей двумя способами. Первый способ заключается в том, что признак мыслится как присущий предмету постоянно, как неотъемлемая характеристика предмета, которая не может быть от него отделена. Неотчуждаемый характер признака предмета позволяет воспринимать их в целостности, как некое единство, поэтому проблема соотношения признака и предмета в известном смысле аннигилируется: предмет и мыслится в первую очередь как обнаруживающий данный признак, признак внутренне присущ предмету. Такой способ приписывания признака предмету получил название атрибуции; естественно-языковым рефлексом логической атрибуции является атрибутивное словосочетание: a green apple, a beautiful building, cold water. Другой способ приписывания признака предмету предполагает рассмотрение признака как отдельного или отделимого от предмета, внутренне ему не присущего, такого, который носит временный и изменчивый характер. Естественно, что в таком случае речь о единстве предмета и признака не идет, предмет и признак мыслятся раздельно. Для того чтобы признак мыслился как присущий предмету, нужно совершить мыслительную операцию приписывания признака предмету, или, говоря по-иному, предици-рования признака предмету. Отсюда и название второго способа приписывания признака предмету — предикация. Естественно-языковым рефлексом логической предикации является предложение: The apple is green; The building is beautiful; The water is cold. Наличие в предложении предиката является свидетельством его (предложения) предикативности. Нетрудно заметить, что мы возвращаемся к идее реализации предложением базовой модели суждения S есть Р, только теперь мы делаем акцент на Р как на предикате суждения, появившемся в результате мыслительной операции предикации и обеспечивающем наличие в предложении предикативности. Итак, предикативность есть способность предложения называть признак (в широком смысле этого слова) того, о чем в предложении идет речь. Модальность (объективная) есть способность предложения определять степень присущности признака тому, о чем в предложении идет речь, и посредством этого устанавливать связь между содержанием предложения и внеязыковой действительностью: если признак представлен как присущий предмету актуально (the building is beautiful), то считается, что содержательно предложение отражает некий фрагмент действительности; если признак представлен как присущий предмету потенциально (If only the building were beautiful/; If the building were beautiful, then...; The buidling vjoutd be beautiful if...; Had the building been beautiful...), то считается, что содержание предложения не отражает никакого фрагмента действительности. Если объективная модальность есть степень присущности признака предмету, то субъективная модальность в таком случае — степень познанности говорящим лицом степени присущности признака предмету. Из сказанного следует, что модальность и предикативность являются обязательными, взаимно необходимыми содержательными свойствами предложения: предикативность, обеспечивая наличие в предложении признаковости, обусловливает появление модальности; модальность обеспечивает привязку предикативности к предмету речи и в конечном счете отвечает за способность предложения отражать обозначенный им фрагмент мира как актуальный или потенциальный. 3. Языковые средства выражения модальности Будучи содержательным параметром предложения, модальность может быть представлена в его структуре системой разноуровневых средств. Такие средства иногда называются модусами. К их числу относятся формы наклонения глагола, модальные и модализо-ванные глаголы, модальные слова, а также - интонации. Модусы можно разделить на две группы - модусы de re (лат. «о вещи») и модусы de dicto (лат. «о сказанном»). С помощью первых реализуется объективная модальность, с помощью последних-субъективная эпистемическая. Грамматические структуры с модусами de re проще, так как они не предполагают реализации модусов de dicto. Структуры с модусами de dicto сложнее, так как они в обязательном порядке предполагают реализацию модусов de re, что вполне логично: эпистемическая модальность, как было уже указано, предполагает наличие не только вещи и ее признака и отношений между ними (объективная модальность), но и познающего субъекта — человека, дающего оценку степени познанности объективно-модальных отношений. Как же практически разграничить модусы de dicto и модусы de re? Наиболее наглядно рассматриваемые модусы разграничиваются в сложноподчиненных предложениях, представляющих собой выражение суждений мнения типа I think that John is ill. Главная часть этого предложения I think является модусом de dicto, представляя собой модализованное выражение, имеющее значение полагания/мнения автора речи относительно содержания придаточной части, выражаемой модусом de re: John is ill. Такое очевидное разграничение модусов, однако, имеет место далеко не всегда — в целом ряде случаев приходится прибегать к тесту на возможность/невозможность трансформации синтаксической структуры таким образом, чтобы модус de dicto мог быть вычленен из ее состава в виде модализованного высказывания типа I think. Сравним следующие синтаксически тождественные случаи: You must be careless и You must be careful. В первом предложении модальный глагол must имеет интерпретацию de dicto, так как диктальная часть свободно выносится в позицию главной части сложноподчиненного предложения: I think {believe, guess, presume, suppose) that you are careless. Co вторым предложением такая трансформация невозможна, из чего мы заключаем, что имеем дело с модусом de re, то есть, иными словами, модальный глагол must имеет в этом случае de re-интерпретацию, и с его помощью выражается деонтическая модальность. Из уже сказанного становится ясно, что одни и те же языковые формы могут быть как модусами de dicto, так и модусами de re Так, уже упоминавшийся модальный глагол must обычно функционирует в качестве модуса аподиктического подтипа алетическои модальности (Man must die), модуса деонтической модальности (People must abide by the law), оба из которых являются модусами de re, а также модуса эпистемической модальности (Johnmust have failed his exam), то есть модуса de dicto, причем в последнем случае возможна синонимическая перифраза: John must have failed his exam = Ibelieve that John has failed his exam. Модальный глагол can в типичном случае является модусом ассерторического подтипа алетической модальности(John can read), деонтической модальности {Pedestrians can walk on this side of the street only), обе из которых являются объективными модальностями, — иными словами, модусом de re, а также модусом эпистемической модальности (John can be reading now) — иными словами, модусом de dicto. Рассмотрим менее очевидные случаи: John looks tired; Jack seems to be ill; Mary appears unhappy. Представляется, что все они могут быть истолкованы как модусы de dicto; это становится особенно заметно на фоне сопоставления их с предложениями John is tired; Jack is ill; Mary is unhappy.Предложения с модальными связками скорее передают мнение, чем знание, а потому возможность выведения во внешний план модуса de dictoвполне оправданна: John looks tired = I think that John is tired; Jack seems to be ill = I believe that Jack is ill; Mary appears unhappy = / suppose that Mary is unhappy. Все эти попытки можно разбить на несколько основных разрядов в зависимости от того, что положено в основу каждого из определений: логическое; психологическое; фонетическое; графическое; грамматическое. Первый из названных типов определений – логический – является древнейшим и восходит к Аристотелю. Со времени Аристотеля и до середины 19 века предложение рассматривалось в тесной связи с логическим суждением: даже сам термин употреблялся и по отношению к предложению, и по отношению к логическому суждению. 5.Проблема статуса и моделирования предл. Предл. явл. и речевым образованием (т.к. нет закрытого перечня прдл. какого-либо яз-а) и язык. явлением (в речи может появиться лишь то, что есть в языке). Всякий раз предл. строится в соответствии с той или иной яз. моделью, набор кот. ограничен и явл. идиоэтническим (специфическим для кажд. языка). Кол-во моделей для англ. яз. у разных авторов от 3-39. В его основе лежат след.модели:1)функциональная – опирается на понятие членов предл.John (subject) took (predicat) a book (object).2) Категориальная модель основывается на частеречной принадл. слов John (noun) took (verb) a (article) book (noun2). 6.Проблема членов предложения. Чл.предл. – функционально значимые его составляющие. 1 проблема взаимоотнош. гл. и второст. чл.пр. Традиционно выделяют подл. и сказ. главными чл. пр., остальные – второст., т.к. они не играют существен. роли в реализации предицирования и рассм. как факультативные. Иная точка зрения I saw…. He built…. Глаголы в данных предл. предполагают наличие некоего комплимента посредством кот. реализуется значение самого глагола, т.е. второстеп. член явл. не менее обязат. 2 проблема отношений чл. предл. и частей речи.Имеются ли какие-нибудь закономрности выраж. того или иного чл. предл. той или иной частью речи. Но частеречная принадлежность англ слова никак не маркируется морфологически, оно обладает несколькими частеречными статусами (одни и то же слово может б. разными частями речи). Можно определить из конекста. Их актуализация происх. лишь в синтаксич. структуре. 7.Проблема типологии предл. Предл. подразд на простые и сложные. Простые – содержат одну предикацию, сложные – более чем одну. Но существуют и пограничные (маргинальные) случаи когда трудно отнести предл. к 1 из этих типов. Например: содержащие вторичные предикативные комплексы (I saw her crossing the street), имеющие 2 или более подл. при 1 сказуемом или наоборот (Tom and Jack were singing), с бессубъективной придаточностью (He didn’t know were to go) и некот. другие. Спорно и существование сложноподч. предл. как отдельного типа. Одни авторы считают, что его анализ всегда сводится к анализу простых предложений, другие считают, что их надо выдел. в отдельный тип, т.к. при союзной связи (синдетической) между частями сложносоч. предл. употребление союзов семантически мотивированно и опущение их приведет к изменению смысла. 8. Предложение и словосочетание. Данная проблема имеет отношение к уровневой стратификации яз-а, т.е. к соотнош. фраземного и сентеционального уровней и она формулир-я след. образом « который из 2 названных уровней является «первичным», т.е. определяющим по отношению к другому уровню?.Предл. – это единица вырастающая из фраземной структуры или фраз. структура явл. результатом членения предл.?При ближ рассмотр. оказ. что предл. не может чситаться распротран. словосочиетанием или группой словосоч. т.к. оно обладает качественно иными характеристиками и выполн. качественно иные ф-ции. 9. Проблема порядка слов в предлож. Важно отметить что укоренивш. термин «порядок слов» (word order) применительно к предлож. ошибочен: предл. состоит не из слов, а из чл. предл., поэтому его следовало бы закрепить за словосочетанием, а за предл. – порядок членов предлож.Но так принято. Англ. яз. – яз. с фиксированным порядком слов, что значит установление жесткого порядка следования членов предл. для определ. коммуникативного типа предлож. Напр. для повеств. предлож. это S-P-O (обстоятельство, атрибут занимают приглагольнын и приименные позиции, располагаясь перед определяемым именем либо перед и после глагола (обстаятельства). Однако такой порядок не всегда соблюдается. Много отклон. в устной или худож речи. Причины их отклонения лежат за пределами конструктивного синтаксиса и определются разыми коммуникативно-содержательными параметрами предлож.(коллоквиальный синтаксис) 10. Основные признаки разговорной речи. 1. Устный характер речи. Эта черта имеет важное значение, поскольку с ней связан целый ряд других характеристик разговорной речи. Но она не может быть исчерпывающей, так как не всякая устная речь разговорная. Сегменты разговорной речи могут быть представлены и в письменной форме. А.А. Скребнёв называет такую черту несколько иначе - устный характер речевого продуцирования. 2. Диалогический характер речи. Эта черта имеет также немалую важность, но и она имеет ограничения. Во-первых, разговорный характер может носить не только диалогическая, но и монологическая речь. В этом можно убедиться, проанализировав литературу, где можно встретить в большом количестве примеры монологов героев, в которых проявляется разговорная речь. Во-вторых, не каждый диалог может быть охарактеризован как коллоквиальный. Например, собеседование экзаменатора с экзаменуемым, опрос свидетелей в зале заседания не строятся как разговорная речь. 3. Обиходно-бытовая тематика.Характеризуется как разговорная, но это не исключительно. Обиходно-бытовая речь не обязательно должна быть в коллоквиальном ключе. Она может включать «правильность» конструкций. 4. Фонетическая редуцированность. Включает «смазанность» произношения. Но разговорная речь не является обязательно фонетически редуцированной. 5. Клишированность речи. Также характерно для речи, но бывают и газетные клише и клише светской беседы. 6. Ситуационность речи, т.е. привязанность речевого акта к ситуации общения (всякая речь обладает ситуационностью, речи вне ситуации нет). Эллиптически характер «обрывочный», т.е. не всегда можно понять, о каком предмете идёт речь. 7. Эмоциональность или по-другому, аффективность речи. Но и её нельзя отнести только к разговорной речи, поскольку в письменной речи тоже используются знаки для выделения эмоциональности. 8. Спонтанность речи. Это свойство связано со всеми предыдущими. Характерны: неподготовленность, невыверенность формы высказывания, непродуманность. Причина - дефицит времени, а результат - «неидеальность» произведённого речевого продукта. Спонтанность - очень существенная черта разговорной речи. Но и она не является исключительной чертой, так как известно, что есть люди, которые способны строить правильные высказывания без подготовки и с учётом ограничения времени. 9. Комплементарность неречевой деятельности. Это означает, что разговорная речь, как правило, сопровождает какой-либо неречевой вид деятельности, осуществляется параллельно ему. Но любая деятельность может сопровождаться какими-либо действиями (разговор по телефону, интернет) 10. Неофициальный или неформальный характер речи. Этот признак многие коллоквиалисты считают ведущим при характеризации разговорной речи. Но не только разговорная речь может носить неофициальный характер (письмо другу)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Коллоквиальный синтаксис.
Предметы и задачи коллоквиалистики. На протяжении многих веков предметом исслед. лингвистов была письм. речь. Причем речь высокообраз. людей, религиозные тексты или выдающ. людей, облад. высоким стилем письма. Фиксация на письме – знаменат. событие в истории чле-ва, но появление письм. речи не умоляет значение устной по 2 причинам: 1) письм. речь появилась много позже устной соответств. носит вторичный производный хар-р. 2) с возникнов. письм. речи устная не исчезла, ее роль такая же важная. Природа устной речи делала ее трудной для изучения. Лингвистам было проще работать с письм. текстом, а устн. игнорировалась до 20в. Более того результаты исслед. письм. речи переносились на устную, что приводило к искажению знаний о яз. системе. В 20 в. с появлением аудионосителей стали удел. внимание устной речи. Комплексный анализ разг. речи оформляется в отдел. лингв.дисциплину коллоквиалистику.
Задачи:1)уточнение общелингв. теоии с учетом данныз получ-х в результате исслед. разг.речи. 2)выделение и описание характерных особенностей разг. речи. 3)катологизация и типологизация разг. моделей с возможным последующим их межъяхыковым сопоставлением.
Цели: 1)Лексикографическая (состав. словарей,идеом,выражений)
2)Дидактическая (сост. учеб.пособий д изуч.иностранного языка .
Основные признаки разг.речи:
1. Устный зар-р речи. Не м.б. исчерпыв. т.к. не всякая устная речь разговорная, сегменты разг. речи м.б. представлены и в письм. форме.
2.Диалогический хар-р речи. Не м.б. исчерпыв. т.к. не всяк. устная речь диалогична.Не всякий диалог – устный.
3.Обиходно-бытовая тематика. На эти темы можно разговар. не только в коллоквиальном ключе но и правильными конструкциями письм. речи.
4. Фонетическая редуцированность. М. также явл. проявлением индивид. фонетич. особенностей говорящего.
5.Клишированность речи. (но есть и газетные клише и клише свецкой речи)
6.Ситуационность речи, т.е. привязанность реч. акта к ситуации общения (всякая речь обладает ситуационностью, речи всне ситуации нет)
7. Эмоциональность речи. В письм. речи тоже использ. знаки для выделения эмоциональности.
8. Спонтанность речи. Есть люди, кот. способны строить правильные высказывания без подготовки ис учетом огранич. времени.
9. Комплементарность неречевой деят-ти. Любая деят. может сопровождаться какими-л. действиями (разговор по телеф. ,Интернет)
10. Неоф. или неформ. хар. речи. Не только разг. речь может носить неоф. хар-р(письмо другу)
12. Типы коллоквиальных конструкций. Парцелляция, Абсолютивный атрибут, Пролептические конструкции.
Парцелляция - последовательность высказываний, оформленных интонационно и на письме как отдельные предложения. При этом первое высказывание конструкции представляет собой грамматически законченное предложение, а последующие высказывания (парцелляты) присоединяются к предложению-основе так, как если бы были второстепенными членами: Jack went off. To Paris. Yesterday. To fix things up (сравни: Она вышвырнула все книги. В помойку. До одной.)
2. Абсолютивный атрибут. Имя или именное словосочетание вынесенное в постпозицию по отношению к основному высказыванию и семантически представлены собой признак одного из его членов: Here comes Harry, a nice-looking guy (И вот пришла весна, теплая и бурная) От парцелляции отличается тем, что парцелляция имеет более длительные паузы и точки на письме, а атрибут маленькой паузой и запятой или тире.
3. Пролептические конструкции - высказывания начинающееся с темы высказывания, как правило в виде имени существительного, за которым следует рематический компонент, носящий расшифровывающий характер. Имя при этом обособленно интонационно и графически: Jack, I've never met him in my life. (Деньги, их у меня сроду не было).
Типы коллоквиальных конструкций. Антиципационные конструкции, Именное высказывание с постпозитивной темой-уточнением, Инверсия.
4. Антиципационная конструкция. Это явление противоположное пролепсе. Заключается в вынесении на первый план ремы. Тематический компонент при этом в виде обособленного имени существительного завершает конструкцию:I never met him in my whole life, Jack. (Их у меня и с роду не было, денег то).
5. Именное высказывание с постпозитивным темо-уточнителем. Это именное высказывание без тематического компонента. Если же он есть, то следует после номинативного высказывания: A terribly posh place, that restaurant. (Очень умные животные, эти волки).
6. Инверсия. Она бывает как коллоквиальной, так и грамматической. Это нарушение обычного порядка следования членов предложения, в результате которого какой-нибудь элемент оказывается выделенным и получает специальные коннотации эмоциональности и экспрессивности. Определяется положением синтаксически связанных между собой членов предложения. Так, например, подлежащее может следовать за глаголом, но артикль и указательное местоимение должны предшествовать тому существительному, к которому они относятся. Рассмотрим на примере: A hopless old full I am. Или: And a nice cup of tea you shall have, my dear. Некоторые изменения порядка слов изменяют синтаксические отношения, а с ними и весь смысл предложения: When a man wants to kill a tiger he calls it sport; when a tiger wants to kill a man it is ferocity.
Именно разговорному стилю, и особенно фамильярно-разговорному свойственно выделение на первое место эмоционально доминирующего элемента: "Flowers! You wouldn't believe it, madam, the flowers he used to bring me". "White! He turned as white as a woman". Специальной синтаксической формой усиления в подобных случаях служит конструкция it is flowers that. Такие конструкции называют эмфатическими. В рассмотренных примерах девушка сначала называет предмет, особенно её волнующий (цветы), называет то, что её больше всего поразило в реакции молодого человека (его бледность), а потом поясняет ситуацию.
Рассмотрим некоторые типические случаи инверсии. 1) предикатив, выраженный существительным или прилагательным, может предшествовать подлежащему или связочному глаголу: Beautiful those donkeys were!
Этот тип инверсии особенно характерен для разговорной речи, где он часто сочетается с эллипсом, расчленённым вопросом и другими, типичными для разговорной речи особенностями: Artful - wasn't it? В книжной речи эллипса в этом случае нет. Средством эмфазы может быть выдвижение на первое место придаточного предложения: Whether she changes or doesn't change now I don't care.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 611; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!