В котомках растут, подрастают потомки 13 страница
- Я глас сатаны, - прозвучало тут же и мы с Марией уткнулись рожами в траву.
Я гляжу в лицо Заслуженной актрисы РФ, она вперила свой взор в меня. Между нашими лицами пятнадцать сантиметров.
- У Вас морщинки под глазами. Я знаю косметолога, он поправит, - это Мария.
- И Вам надо бы немного подправить подбородок.
- Удобно лежать, Мария Николаевна?
- Кто Вы? - Мария приподнимается на локтях. Волосы её распушились. Глаза горят, - Да охранят нас ангелы господни! Блаженный ты иль проклятый дух, овеян небом иль геенной дышишь, - она бы продолжала читать строки из Шекспира, но её прервал мужской голос.
- Он манит вас последовать за ним, как если бы хотел сказать вам что-то наедине, это тоже, кажется из Гамлета.
- Никуда я с Вами одна не пойду, - Мария уже стоит на коленях и собирает волосы в пучок на затылке, - Зачем так пугать нас, Виктор Петрович. Видите же, дамы слегка расслабились. Марина! Вставайте, это Виктор Петрович, начальник, - актриса запнулась.
- Тут я не начальник. Простой дачник. Пошли ко мне. У меня самовар поспел.
И мы пошли. Сумки подхватил Виктор Петрович. Хмель переместился с ног на голову и нам стало весело. Продираясь через кусты крыжовника, обдирая кожу на ногах и руках, мы идем в гости. В полном неведении и с небольшим смущением.
Ещё одно препятствие в виде узкого мостика и мы на участке. Трава в половину человеческого роста. Если, конечно, это не человек из книги рекордов сэра Гинесса. Среди этого праздника чертополоха стоят деревья яблонь и слив. И, что удивительно, ветви их гнутся под тяжестью массы плодов.
|
|
|
Я с трудом шагаю. Мои ноги истерзаны. Я же не девочка.
- Любезные сударыни, мы пришли.
Перед нами дом с мезонином. Краска повсеместно облупилась. На веранде три четверти стёкол заменены фанерой. Крыльцо покосилось, а перила попросту отвалились и висят сбоку. Бросается в глаза печная труба. Она необычайно широка.
- Вас шокирует внешний вид этого строения? Уверяю вас, внутреннее убранство успокоит вашу нервную систему, - хозяин идёт впереди. И, слава Богу. Я с опаской вступаю на ступени крыльца ветерана. Дверь на удивление открывается без скрипа. Мы в доме. Сначала мы попадаем в сени. Тут полумрак, подсвеченный мозаичным окошком. Потому в сенях приливаются сине-зелено-фиолетовые всполохи. Красиво и тревожно. Дверь из сеней собрана из необструганных досок и покрыта матовым лаком. Это одна сторона. Другая окрашена.
Входим в холл. Его можно обозвать каминным. Камин превалирует в интерьере холла. Верх его выложен изразцами с тонким, почти карандашным рисунком парусников. Красота.
- Сегодня мы камин топить не будем, - говорит хозяин, заметив мой взгляд, - Прошу, располагайтесь. Я на веранду за самоваром.
|
|
|
- Как Вы думаете, кто этот человек и чем пробавляется?
- Наверное, художник.
- В своём роде он сегодня художник. До девяносто третьего года был старпомом на контейнеровозе в БМП. Тогда им разрешили привозить из Европы на борту по автомобилю. С этого начался его business, так стали величать спекуляцию. Он идет, договорим.
- Барыни сударыни обсудили мою персону? Вижу, да. Да, я барышник или выражаясь языком блатных барыга. Начинал с автомашин со свалок старушки Европы, продолжил оргтехникой. На страну напала эпидемия компьютиразации. Потом ощутил вкус к антиквариату. Спрос был большой. Эти новые русские захотели жить по-европейски. Идиоты. Не знают они, как живет европейский буржуа. Будем пить чай.
Мы пили чай и ели сушки. Обыкновенные сушки, что продают за десять рублей пятьдесят копеек за упаковку.
- Надеюсь, вы, милые дамы, мне удалось вернуть вам некоторое равновесие в ваших чудесных головках. Теперь, если у вас есть несколько свободных минут, я хочу показать вам свою коллекцию.
Высокий, слегка ссутулившийся мужчина повел нас в комнату, что была справ.
Я не могу описать то, что нам пришлось увидеть. Думаю, какой-нибудь провинциальный музей мог бы позавидовать коллекции Виктора Петровича.
|
|
|
На стенах шпалерой висели картины. На стеллажах, антиквариат. Там были и часы, и шкатулки. Я обратила внимание на пасхальное яйцо.
- Это Фаберже. Моя гордость.
Пятнадцать минут мы пробыли в домашнем музее. Это было вполне достаточно, чтобы я поняла, каким богатством располагает это отставной старпом.
- Я провожу вас, - было очевидно, что мы ему уже поднадоели.
Дом деда Марии был небольшим, но чем-то очень привлекательным. Недаром дедушка имел звание Заслуженного архитектора РСФСР.
- Милый домишко, - набоб говорил с оттенком снисходительности.
- Этот милый домишко, как Вы изволили выразиться, построил своими руками мой дед. И был он доктором архитектуры. По его проектам построено не одно здание в Ленинграде.
- Миль пардон. Чувствуется рука мастера. Желаю приятных выходных, - и пошёл себе восвояси.
- И, что это было?
- Тебе виднее, он же твой сосед.
- Я его видела один раз и то мельком, - Мария распаковывала сумку, - жаль, огурцы помялись.
Неожиданно актриса расплакалась.
- Что случилось?
- Деда вспомнила. Он был удивительным человеком. А этот, - и опять слёзы.
- Да ну его к такой-то матери. Он же типичный неуч, дорвавшийся до такого богатства. Давай нормально покушаем.
|
|
|
- Ты права. Мне доктор сказал, что у нас в пищеводе наибольшее количество нервных окончаний. Вкусно поешь, и настроение поднимется.
- Если же ещё выпить, то и совсем будет хорошо.
- Ты латентный алкоголик, - улыбка осветила лицо актрисы, - И я тоже.
Мне дом деда определённо пришелся по душе. В нём я чувствовала себя более комфортно, чем в «чертогах» нувориша. Он и набоб и нувориш. Это бывший старпом, член КПСС.
- Я предлагаю часок соснуть, а потом пойти на залив.
Возражать Марии не было смысла. Овеваемые легким и теплым ветерком, под гомон птиц мы уснули. Я проспала почти два часа. И, когда разомкнула веки, то увидела Марию, стоящую у открытого окна, в чем мать родила. Она делал физзарядку. До чего красиво её тело. Жировой покров умеренный. Живот рельефен, но подтянут. Грудь пусть и объемна, но крепка. Я смотрела, не шелохнувшись, и все же Мария почувствовала мой взгляд.
- Ты случайно не лесбиянка? Чего вперилась?
- Не пробовала, - попыталась я скрыть смущение.
- А я пробовала. Да, да. И не таращи глаза. Почитай древних греков. Это у них не считалось пороком.
- Гомосексуализм тоже не порок?
- Не сравнивай несравнимое, - Мария нагишом пошла под душ, что был на дворе.
Я позавидовала ей. Мне бы такое небрежение к мнению окружающих.
На заливе легкая зыбь. Небо на горизонте слилось с водной гладью. В мареве проглядывается ближайший форт. Несколько лодок замерли у первой гряды камней.
- Дождемся рыбаков. Купим рыбки, - Мария ходила по воде, подымая веер брызг.
Тут и начался наш разговор о происхождении жизни на Земле.
- Венера вышла из моря. Я не ошибаюсь? Все живое родилось в воде. Ты рожала?
- Сын у меня.
- Тогда не мне тебе говорить об околоплодных водах.
Мы уже сидели на прогретом валуне.
- Ты не забыла бутылку?
- Не забыла. Штопор забыла, - я действительно забыла штопор.
- Нет проблем, - опять сленг, - Давай бутылку.
Мария оторвала фольгу, слегка встряхнула бутылку и резко ударила по днищу. Пробка подалась.
- Видал, миндал? – что за улыбка у этой женщины, - Следи за руками, - пассами фокусника Мария извлекла из волос заколку, - Никого обмана. Ловкость рук и только.
Подцепила пробку и рывком выдернула её.
- Из горла будешь? – ударение на первый слог «горла».
Нам весело. Мы даже не заметили, как к берегу подошли рыбацкие лодки.
- Смотри, Вася, какие женщины.
В нескольких шагах от нас стояли мужики. Загорелые, сильные. Дух перехватывает.
- Товарищи женщины, вам помощь не нужна? - одни из рыбаков отделился от группы и пошёл к нам.
- Опоздали, товарищи мужчины, - отвечала Мария, - Но, если вы нам дадите рыбки, то мы вам дадим водки.
- Вполне современно. Это называется бартером, - уже к товарищам, - Мужики тут девушки водку предлагают в обмен на рыбу.
- Литр и вся рыба их, - отвечал самый пожилой.
Знали бы мы, что весь улов это пять рыбин. Но слово сказано. Мы с пятью рыбинами. Они с литром водки.
- Хитры мужики. Ничего я им водку из Осетии купила, - Мария одна ходила в магазин, предоставив мне чистить рыбу.
Пять рыбин были нами изжарены в сметане. Мы пили водку производства фирмы «Левиз».
Вечер прошел в разговорах. Нам, женщинам есть о чем поговорить.
Утро следующего и последнего дня пребывания в Мартышкино, началось с зарядки. Мария и меня заставила раздеться донага.
- Отбрось предрассудки. Обнаженное женское тело, это, прежде всего, натура. Похоть приходит только тогда, когда в голове заводятся черви.
В десять мы завтракали. Накануне вечером Мария купила у единственной в посёлке молочницы два литра молоко, и теперь мы его пили, заедая черным хлебом.
Внизу кто-то крикнул: Пожарных вызывай.
- Ни ера себе, - такого от актрисы я услышать не ожидала. Значит, произошло что-то из ряда вон выходящее.
Черный дым поднимался над кронами плодовых деревьев.
- Ты знаешь, - немного успокоившись, сказала Мария, - это, кажется, горит дом Виктора Петровича.
- Его дом, вроде правее.
- Накинь что-нибудь. Сходим.
Мы спускаемся по той тропе, по которой вчера нас вел антиквар коллекционер. Вышли прямиком на пожар. Горел дом Виктора Петровича. Вокруг суетились люди с ведрами. Куда там! полыхало так, что головешки вылетали и поднимались высоко в небо. Сам погорелец сидел поодаль и молча наблюдал. На его лице маска отрешенности.
- Что же Вы сидите? – Мария присела рядом на корточки.
- А что делать. Тут и трех стволов не хватит. Пускай горит.
- Вы подобны сфинксу. У него горит дом, а он сидит тут, - Мария встряхнула мужчину.
- Не трясите. Не копилка. Не вытрясите ничего.
- Он ещё шутит. Ты слышишь, Марина.
Истошно визжа, подъехала пожарная машина. Быстро пожарные раскатали рукав и начали поливать огонь. Дым постепенно светлел и скоро повалил пар.
- Приехали, когда почти всё выгорело, - равнодушно прокомментировал погорелец и пошел к пожарищу.
- Что делать будем? – Мария глядела куда-то в сторону.
- А, что мы можем сделать? Домой пошли.
- Погоди, - актриса говорит почти шепотом, - Присядем.
Мя сели на какой-то пенек.
- Ты что? – мне стало не по себе.
- Молчи.
Молчу. Дым стал рассеиваться. Пожарные сворачивали шланги и укладывали какие-то штуки в машину. У кабины милиционер, офицер пожарный и погорелец о чем-то беседовали.
- Я его где-то видела.
- Кого, его.
- Посмотри туда, - Мария кивнула в сторону шоссе.
- Ну и что? Мужик стоит у машины.
- Что он там делает? На простого любопытного не похож. И машина у него импортная, дорогая. Это он поджег. Зуб даю.
- Откуда у тебя этот жаргон?
- Оттуда. Потом расскажу. Пойди к Виктору и попроси подойти сюда.
- Вам чего? – невежливо встретил меня Виктор Петрович.
- Мария просит Вас подойти к ней. Она там кого-то увидела.
- Подпишу протокол и приду.
- Ну, что он? Когда придет?
Я передала слова Виктора.
- Ну, я так и знала. Уехал, Герострат хренов. Спасибо зрение у меня хорошее. Номер я запомнила. Ты тоже запомни. Р 444 УФ 78. Запоминала?
Пожарные уехали. Милиция потопталась на углях и тоже отбыла.
- Вы позволите кое-что перенести в Ваш дом?
- Конечно. Мы с Мариной будем ждать Вас.
И опят мы обдираем кожу, спускаясь в дому деда архитектора.
- Я схожу в магазин, а ты пока нарежь овощей и поставь варить картошку, - Марина была сосредоточена. Она думала о своём.
Я посмотрела её вслед. Уже на выходе с участка Марина начала говорит по мобильному телефону.
Я так и не смогла освоить эту современную штуковину. Не нужна она мне. Картошка всю дрогу выскакивает у меня из рук. Помидорина расплющилась. Я чертыхнулась и пошла на крыльцо. Молодец дед Марины. Красивое крыльцо придумал. Он нарочно сделал такие ступени, чтобы на них можно было сидеть. Почти, как в кресле. Курю. Ни о чем не думаю. Для меня, с моей впечатлительно натурой одного пожара достаточно. Вспомнила сына. Он, чертяга так и не приехал. У них там, в Штатах, видишь ли, кризис. Этот Клинтон все не угомонится. Соблазнил какую-то девицу. На её юбке обнаружили его сперму. До чего дожили.
- Ты уже всё сделала?
- Ничего я не сделала. Меня потряс пожар. Всё из рук валится.
- Обойдемся. Я купила готовое пюре. Литр кипятка и готово. Сегодня в город не едем.
- Как же театр.
- Забыла. В театре каникулы. Основная часть труппы на гастролях. Это я лентяйка. Съемки перенесли, так что я три дня свободна.
День перешел зенит и начал двигаться к вечеру. От залива потянуло прохладой.
- Хорошо бы рыбки, - почти мечтательно проговорила Мария.
- В сметане.
- Да под рюмочку.
- О чем мечтают женщины, - антиквар умел подойти не заметно.
- Виктор Петрович, Вы нас заиками сделаете, Мария встаёт. Боже правый! До чего она хороша. Я, определенно в неё влюбилась. Мужчина тоже. Я вижу, как загорелись глаза у погорельца. Простите за невольную тавтологию.
- Милые дамы, - уже набило оскомину, - позвольте войти в дом.
Виктор Петрович в обеих руках держит по большому свёртку. Мы с Марией переглянулись и мысли у нас одинаковые. Может быть, он принес что-то вкусное. Но откуда? На пожарище теперь долго ничего не будет расти.
- Если угостите чаем, кое-что покажу.
- А водка?
- Можно и водки. Справим тризну по моему дому.
Сумерки накрыли поселок, когда мы уселись за стол.
Поели и попили. Мы ждем.
- Теперь, Маша, покажите, где я мог бы расположить мою экспозицию.
- Тут и расположите. Мы уберём всё и располагайтесь.
При свете шестидесятиваттной лампочки мы увидали это. Драгоценности из золота и платины. Тускло светились бриллианты. Гранаты мерцали кроваво-красным светом. Зеленела яшма.
- Это халцедон, - давал пояснения Виктор, - а это разновидность горного хрусталя. Этот сапфир я приобрёл в Омске. Видите он васильковый. Хотел было приобрести чисто синего цвета, но меня опередили.
- Как же они уцелели? – Маша заворожено смотрела на драгоценности.
- Помятую народную мудрость не класть все яйца в одну корзину, я эту коллекцию спрятал в металлическом ящике, а его отправил в подпол. Вот и уцелели.
Я задалась вопросом, отчего он показывает всё это нам. Просто хочет похвастаться? Вряд ли. Не таков этот человек.
Виктор собрал свои драгоценности с ящички.
- Мария и Марина, вы единственные люди, которым я могу доверить это. Мне предстоит уехать. Дела. Страховщики народ дотошный. Начнут докапываться, не сам ли я спалил дом. Вы напротив?
- Страшно как-то, - Мария говорила тихо.
- Вы опасаетесь, что нас подслушивают? Вам мерещатся агенты ЦРУ?– антиквар явно подшучивал.
- Идиот, - я восхищена Марией, - Такие ценности, а он ерничает.
- Вы прелестны в гневе. Вы же актриса. Вам надлежит играть драматические роли. Вы не играете леди Макбет?
- Я играю бабу Ягу.
Они продолжают пикироваться, а я ухожу на крыльцо. Их дело молодое. Знаю я, чем обычно заканчивается такая перепалка. Савуар вивр. Житейская мудрость. Одно интересно, где они будут совокупляться.
- Марина, Вы куда запропастились? Я ухожу. На посошок с нами не выпьете.
Слабак ты, парень. Такую женщину и отпустил.
Виктор Петрович ушел.
- Что скажешь?
- Он в тебя втюрился.
- Кто о чем, а вшивый о бане. Я об этих побрякушках. Он, что хочет, чтобы меня тут прирезали? На хрен мне эти сложности.
- Как ты выражаешься.
- Говорю, как того требует момент.
- Тебя одолевает комплекс обладателя богатств. Эмбара дэ ришес.
- Довольно забивать меня латынью. Никакого затруднения от богатства я не испытываю. Тем более, что они не мои. Подскажи лучше, где мне их спрятать.
- Тут принцип одни. Положи на самое видное место. Если нагрянут воры, то будут искать по закоулкам. В белье, в матрасе.
- Тогда я положу их в таз с грязным бельем.
- Это лучшее, что ты могла придумать. А ещё помочись туда.
- И ты туда же.
В конце концов, было решено никуда не прятать пакеты, а просто положить их на полку, где специи.
- Завтра пойдем на берег. Мне фосфору не хватает, - сказала Мария и выпила разом полную рюмку водки.
Через два дня мы уехали из Мартышкино.
Проходя мимо пожарища, я подумала, не он ли сам и поджог. Но тут же отбросила эту мысль. Вряд ли страховка окупит утрату тех ценностей, что хранил дом развалюха.
__________________________________
Прошло лето, и я задумалась о своей жизни. Сидеть дома и тупо смотреть в экран телевизора. По вечерам пить водку и выть от одиночества. Мария занята по горло. У неё спектакли и съемки. Она даже похудела. Мы редко с ней видимся.
В сентябре я решила, иду искать работу. В киоске Роспечати я уже работала. Не привыкать. А у станции метро, на Черной речке как раз освободилось место. Три остановки на трамвае и я на месте. Не ради денег, которых у меня благодаря моим мужчинам в достатке, я села в эту конуру. Все ж общение. Это вам не овощной ларь.
Октябрь. Похолодало в ночь. Накануне мы с Марией отметили выход сериала с её участием. Она подарила мне прекрасную кофту. Из ангоры.
- Ты в своей конуре замерзаешь. Это согреет твою немощь, - так мы шутим. Во мне уже семьдесят пять кило живого веса.
Вот и сижу теперь я в Машиной кофте. Тепло и не дует.
- АиФ свежий есть?
- Мы не севрюгой торгуем милейший. У нас пресса. Она всегда с душком.
- Это смешно, - серьезно говорит мужчина и наклоняет голову. Ба! Да это же Виктор Петрович.
- Марина! Это Вы? Что Вы тут делаете?
- Более дурацкого вопроса я и не ждала от Вас. Это, что Вы тут делаете?
- Чёрт возьми, я совсем оглупел, увидев Вас. А где Мария?
- Да, сударь, Вы и вправду поглупели. Откуда я знаю, где в данный момент Мария. Может быть дома, а, может быть, на репетиции. В кино её уже сняли.
- Я еду с Ладожского вокзала. Был в Архангельске.
- Рыбу ловили?
- Друга в последний путь провожал. Вместе плавали. Он механиком, я старпомом.
- Простите. Я как была дурой, так и осталась.
- Таких бы дур, да побольше. Вот что. Закрывайте Вашу лавочку и айда куда-нибудь. Отметим нашу встречу.
- С меня начальство спросит, где выручка.
- На сколько тонн тянет Ваша рыба с душком?
Я назвала сумму, оценив его юмор.
- Откройте дверку. Неудобно такую сумму в окошко пихать.
- Вы как всегда прекрасны, Марина. Я здешние места не знаю. Куда прикажете идти?
- Я тоже не знаток злачных мест. Знаю одно. Тут на набережной есть ресторан «У околицы». Ни разу там не была, так что за кухню не отвечаю.
- Везде люди, - философское замечание.
- И что же это значит?
- Значит, что можно договориться. Были бы деньги.
- Сэ нон э веро, э бэн тревато.
- Вероятно, это латынь. Не хочется думать иное.
- Я сказала, что, если это, то, что Вы сказали, и не верно, но все же хорошо придумано. Это латынь.
На террасе перед входом в ресторан у дверей человек. Он белой сорочке и черных брюках. Ему не холодно. Он курит. Мы подходим и он без вопроса: У нас мероприятие.
Виктор подходит ближе, он уже громче и резче: Не слышал. Мероприятие у нас. Уши прочисти.
Дата добавления: 2021-05-18; просмотров: 47; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!