Главная халява сорняков – пахота с оборотом пласта, то бишьвскопка. 7 страница
Итак, химия совершенствуется! В ближайшие годы появятся ещё более безопасные и совершенно избирательные яды. Гибнуть от них будут только определённые насекомые или конкретные грибки. Прорыв и спасение для земледелия? Ненадолго. Любая синтетическая молекула вскоре становится безвредной для противников. Число их растёт, и арсенал специфических ядов растёт вслед за ними. А чем больше ядов, тем шире и универсальнее устойчивость. В этой гонке нет финиша.
А напоследок – список не разрешённых пестицидов, указанных в постановлении главного санитарного врача РФ в мае 2003 г.
Запрещены к использованию на территории России: ГХЦГ технический и нитрофен.
Не зарегистрированы на территории РФ: форте, вертокс, стрела, поликарбацин, полихом, кельтан, зета, тиазон, ДД, гетерофос, брестанид, рипост, каратан, антио, пиринукарт, хлорофос, рубитон, ровикурт, вапам, бенлат.
Не разрешены к применению в личных подсобных хозяйствах: демитан, фосбецид, базудин, фундазол, БИ-58, граунд, пиримор, ровраль, пегас, байлетон, сапроль, топсин М, текто, зенкор, маврик, акробат МЦ, дттан М45, вертимек, нурелл Д, импакт, сандофан М, татту, фюзилад-супер, агритокс, эупарен М, золон, рубиган, тилт, диазинон.
Я человек законопослушный. Кроме того, знаю: в частном секторе запрещают самые токсичные яды. Но главное: если увидите их в розничной продаже, можете не сомневаться: дурят нашего брата.
КАКУЮ ЖЕ ХИМИЮ ВСЁ-ТАКИ ПРИМЕНЯТЬ?
|
|
|
О пестицидах я знаю главное: я о них ничего не знаю!
Дожился. Сейчас долго буду объяснять, почему не могу ответить на этот вопрос.
Представьте: вас уговорили купить… ну, карманный навигатор. Вы понятия не имеете, что это и как им пользоваться. Что вы можете о нём спросить?.. Абсолютно ничего. Но вы подходите к продавцу и деловито, без всякой задней мысли произносите: «А какой самый лучший?..» И продавец видит: чайник. Его дальнейшая работа – говорить всё, что взбредёт, лишь бы не молчать. Ну как он может ответить, что для вас лучше, если вы сами этого не знаете?!
Я так недавно велосипедами интересовался…
Именно так мы покупаем химикаты.
Буду честен: знаю о конкретных пестицидах крайне мало, но угрызений совести по этому поводу не испытываю. Знаете, это как с телевизором: не разбираюсь в каналах, не знаю популярных ведущих и модных передач… Нет у меня телевизора, и чувствую я себя несравненно лучше, чем если бы он был!
Но, боюсь, именно этого вы от меня и ждёте: какой же препарат – самый лучший?
Давайте посмотрим, сколько шансов у автора книги честно ответить на сей сакраментальный вопрос.
1. Лучший для чего? Для вашей конкретной ситуации, или для продавца препаратов?Живя на Кубани, я могу назвать наших главных вредителей. О том, насколько к чему они устойчивы, я уже ничего не знаю: в каждом районе заморочки свои. Будут ли они вредить в этом году? Об этом знают только специалисты СтаЗР, и то, весьма приблизительно. Какие у вас проблемы? Против кого вы дружите? Сие мне неведомо. Зато я точно знаю: если пестицид не попал точно в десятку, он попал в вас. Конечно, есть препараты, убивающие почти всё, они на слуху, и многие их рекомендуют. Но я уже знаю цену таким советам.
|
|
|
2. Вам нужно, чтобы оно дохло, или чтобы ваша экосистема стала устойчивой? Если первое – простите, это не ко мне. Берите любой новый препарат и шуруйте: сдохнет обязательно. И не только вредитель.
3. Вы согласны закрыть глаза на то, что ест ваш покупатель, или выращиваетегарантированно чистую продукцию? Если первое, см п. 2.
5. Слово «препарат» означает для нас буквально: «просто развести и опрыскать, ни о чём больше не одумляясь».Глубочайшее заблуждение! Не зная нюансов, работаешь по-советски: одна десятая толку, девять десятых вреда.
У всех препаратов свои пристрастия. Например, к температуре и погоде. Раундап, как и все прочие гербициды из группы глифосата, практически не работает, если похолодало ниже 15 ºС. Фунгицид хорус, наоборот, лучше всего работает при 5-10 ºС. Агровертин максимально эффективен в жару, а микробные препараты – наоборот. Пиретроиды – арриво, каратэ, фьюри – быстро разрушаются от жары и солнца, а системники и фосорганика от погоды мало зависят. Зато арриво и каратэ могут проникать через органы дыхания насекомых, и применяются в хранилищах.
|
|
|
Многие современные яды весьма избирательны. Они эффективны только против тех объектов, которые указаны в аннотации. Бесполезно давать хорус против милдью и плодовых гнилей, а тильдор не влияет на паршу и монилиоз. Неоникотиноиды не причиняют вреда бабочкам и гусеницам, системники почти не вредят грызущим насекомым, а яды контактно-кишечного действия, коих большинство, никак не действуют на сосущих.
Есть и нюансы биологии. Децис создан для картошки: вниз не идёт, зато накаплвается в листьях и плодах, где как раз весьма устойчив. А мы его – по баклажанам и фруктам! Системные инсектициды проникают в плоды и листья, а мы их – по зреющим огурцам и салатам! Неоникотиноиды - конфидор, актара, калипсо – могут проникать через корни, а моспилан, банкол и пиретроиды – нет. Скор, топаз и стробилурины могут двигаться в новые отрастающие побеги, а хорус и топсин – не могут. Некоторые системные фунгициды, например тильдор, образуют защитные плёнки, проникая под кожицу.
|
|
|
Экология тоже различна. Агровертин, фитоверм и тильдор разлагаются за 1-3 дня, а фосорганика – БИ-58Н, актеллик, базудин, аббат, карбофос, хлорофоска – устойчивы больше месяца. Многие препараты угнетают растения. Большинство протравителей зерна угнетают проростки и задерживают развитие корневой системы. Раундап и прочие гербициды глифосатного ряда спускаются в корни и убивают всё растение, но почве не вредят. Большинство почвенных гербицидов ухудшают почву настолько, что для их нейтрализации изобретают антидоты. Фосорганика и пиретроиды бьют всех насекомых без разбора, включая пчёл. Системники – только вредителей, сунувших зуб или хобот в растение. Почувствуйте разницу.
Вода, и та может вполовину снизить эффект. Некоторые препараты связываются жёсткой водой, другие – сероводородом. Одни плохо работают при подкислении раствора, другие – при подщелачивании. Сейчас даже специальные буферизаторы делают, чтобы кислотность раствора выравнивать. В общем, хочешь надёжного эффекта – покупай для опрыскивателя очищенную воду! Купила баба порося…
Это я всё к тому, что своё оружие надо знать. Иначе – только долгоносиков смешить!
6. Уже ясно: эффективных химических препаратов нет.Есть «покачтоэффективные», то есть сравнительно новые для вашей фауны и микрофлоры.
9. Этот список, видимо, нельзя закончить, а можно только прекратить.
В целом пестицидизация – способ уничтожения планеты, посему самое главное в ней – тотальное отсутствие правды. Ни инструкции, ни даже учебники не сообщают о ядах ничего по-настоящему важного. Справочник сообщает о каждом препарате, кажется, всё: химический класс и формулу, все результаты испытаний на токсичность – на мышах, кроликах и собаках, биохимический механизм действия, нормы, меры безопасности и даже способы обезвреживания. Не указывается лишь то, что нужно для осознанного и разумного применения. Часто даже не ясно, контактный препарат или системный!
Что в пузырьке на самом деле? Как оно работает? Сработает ли на нашем участке? Как развести, чтобы сработало? Как правильно набрызгать? А главное, чем? В какой срок, в какую фазу вредителя сработает эффективно? Как эту фазу определить? Какие условия снижают эффект, какие повышают? Как долго продлится эффект? Какое у него последействие? Насколько он подавляет растения? Разрешён ли он, в конце концов, для частников?Где его купить и как отличить подделку? Какие есть альтернативы и чем они отличаются?
Именно так должна выглядеть аннотация к препарату. Уже ясно: на все эти вопросы есть реальные ответы. Но никто не торопится их нам сообщить.Метод пробного тыка и внешнее впечатление – вот всё, что у нас есть. Фактически, пестициды – чёрный ящик. А внутри – кот в мешке.
Ну, и какой же яд вам посоветовать?..
Вот мой честный совет, братцы: если есть возможность, изо всех сил старайтесь обходиться только биологическими средствами. Такая возможность пока ещё есть! И если фермер часто вынужден работать жёстко, то дачник всегда может обойтись только биопрепаратами. А может вообще ничего не защищать. Создать устойчивый биоценоз – и жить спокойно, не обращая внимания на честную долю потерь.
Я делаю именно так. Мой главный щит – органика и мульча в грядках, а вокруг них – многолетний дёрн, заросли кустарников и одичавшие лесополосы. Обычная баковая смесь – микроудобрения, микробные препараты и активные коктейли вроде гумистара или мегафола (о них – далее). Против насекомых – только агравертин или фитоверм, против болезней – фитоспорин-М, триходермин и стимуляторы. На частичные потери урожая не обращаю внимания: они не так уж велики. Единственная химия, которую я до сих пор иногда применяю – раундап. Так проще всего ликвидировать хмель, ежевику, вьюнок и прочие ну очень корневищные многолетники, не раскурочивая почву и дёрн. Работаю точечно, по кустикам, стараясь не попасть даже на траву. Всё остальное доверяю своему биоценозу. И он вполне оправдывает доверие.
Ну что, напугал? Нет?!
Братцы! Давайте же, наконец, начнём научно бояться пестицидов. Бояться их по-настоящему, глобально, как землетрясения или чумы. Бояться грамотно и осознанно, зная, что делать и делая то, что надо. Уверяю вас: это самое умное, что с ними нужно делать!
****
МЫИНАШИПРОТИВНИКИ
СБОРНИК ЭТЮДОВ (весело, легко)
Биосфера – реальный «коммунизм». У каждого вида – абсолютное право и свобода жить, плодиться и питаться тем, что найдено и честно добыто. Наш идеал рая, воспетый в сказках – «военная монополия». Поэтические восторги и грёзы о райских садах осуществимы при одном условии: вся окружающая природа начисто стерилизована. Несметные плоды и благоуханные цветы не имеет право тронуть никто, кроме нас!
Давайте попробуем глянуть на наших противников, игнорируя сей маниакальный синдром. Что такое сорняки, вредители и болезни?Прежде всего – статус. Только вступив на свою землю, мы тут же присваиваем его, кому вздумается. Это плюс: статус можно и отменить.
С другой стороны, их отбор обеспечивала исключительнозащита растений. Все противники – результат активного окультуривания, прямой продукт беззаветного труда земледельца. Фактически, культурные сорта и породы!
ОТКУДА ОНИ ВЗЯЛИСЬ?
Выучив школьный учебник, мы знаем: отбор бывает естественный и искусственный. Естественный – в природе, искусственный – у нас, по нашей доброй воле и потребностям. Прелестно! Только вот сорняки и вредители, они из какого отбора? Никто их по заказу не отбирал. Значит, отбор естественный? Но в природе таких нет, это наша работа. Значит, искусственный?..
Всё намного проще. Отбор – он и есть отбор. Популяцию ставят вновые условия – популяция адаптируется, меняется и выживает. Или вымирает. Суть отбора - способность изменяться и выживать в новых условиях. Важен результат: более успешное потомство. А кто отбирает - мы, или климат с хищниками – совершенно неважно. В природе все отбирают всех. Муравьи отбирают тлю на сахаристость, цветки – эффективных опылителей, корни – нужных микробов. Мы в этом плане ничего нового собой не представляем. Вся наша цивилизация с её запросами, селекцией, наукой и техникой – не более, чем очередные условия среды.
Можно сказать так: искусственный отбор – миф нашей науки. Но мы в него верим.
И вот мы одной рукой умилённо отбираем плоды на сладкость, крупность и красивость, а другой рукой злобно отбираем противников на устойчивость к нашей агротехнике. Первое как-то осознаём, а второе – ни фига. Разумеется, злобность более эффективна, чем умиление. Насколько вьюнок сейчас жизнеспособнее свёклы? На величину труда и средств, которые мы тратим для спасения свёклы от вьюнка.
Когда выводят сорта с особой устойчивостью, применяют именно этот приём - «жёсткий отбор». Например,так был получен алтайский виноград с исключительной морозостойкостью. Получив массу гибридных семян, Р.Ф. Шаров просто кинул сеянцы на выживание: вообще не укрывал, никак не ухаживал, и даже почву выбрал самую плохую. Из тысяч остались единицы – они и дали новые сорта.
Мотыги, культиваторы и прочие машины, пояса и ловушки, опрыскиватели и научная индустрия пестицидов, феромоны и трансгены – что это? Это, братцы, результативнейшая селекция. Это беспрецедентно, фантастически жёсткий отбор – методичный, разноплановый и комплексный. Такой отбор нашим селекционерам и не снился! Генетика плачет, гибридизация в ауте! Сто лет все агрономы мира ведут блистательную селекцию своих противников – и не въезжают в то, что делают.
Во, как мания величия оглупляет. Стоило вообразить, что человек способен вести свой, «искусственный» отбор – и сразу шиза накрыла!
КТО ОНИ НА САМОМ ДЕЛЕ
Начнём, пожалуй, с сорняков.
СОРНЯКИ – всё, что растёт не там, где нам нравится. В особых клинических случаях – всё, кроме ровных рядков овощей на грядках: посаженные дочкой цветы, посеянный зятем газон, кусочек лугового дёрна, тополя лесополосы или яблони соседа. Принципиально отсутствуют на чужих территориях: здесь нам по барабану, что где растёт.
В недавнем прошлом – до нашего появления – обычные растения. Ныне - сверхвыносливые, суперустойчивые культурные формы с немыслимым потенциалом выживания.
Сообщество сорняков экологически парадоксально: его основа – однолетники. Это целиком наша работа.
Мы так зациклились на своей культурной среде, что совсем забыли: в природных сообществах однолетники не растут. Все естественные биоценозы –содружества многолетних растений. Летники слишком слабы, чтобы конкурировать с ними. Никакой летник не способен расти в лесу или в степи. Брошенная пашня за несколько лет превращается в залежь - луговое сообщество многолетников. Но стоит тронуть дёрн лопатой – и вот они, сорняки, тут как тут! Откуда они? Из почвы.
Летники – первопроходцы катаклизмов, команда быстрого захвата внезапных пустошей. Их дом – только там, где почему-то нет иной растительности. Их главная жизненная форма – семена. Консервированные микрорастения. Они лежат в земле десятки, сотни лет, и ждут своего часа: селя, лавины, извержения вулкана, наводнения, землетрясения, смыва, сдува, обвала, пожара, опустынивания. Вот тут они – первые. Пожили несколько лет, приготовили для многолетников слой органики – и опять ушли под землю. И вот так, цепляясь за случайные кусочки земли, обсеменяясь раз в полсотни лет, они уверенно выживали в биосфере!
И они дождались своего звёздного часа: появился один сплошной катаклизм – человек. Четверть суши оголяется постоянно, причём земля ежегодно перемешивается, как по заказу! Какая идеальная ниша!
Многолетники, попавшие на поля, не стали делать упор на тьму семян, а уверенно разобрались с плугами и культиваторами: ушли вглубь, увеличили число новых побегов и почек на корневищах, резко ускорили их укоренение. Появились такие шедевры, как корневища хвоща и осота на глубине в метр, или «железные» побеги пырея, каждый кусочек коих может дать новый куст.
Нынешние сорняки процветают на любых почвах, растут вдвое быстрее культуры и могут обсемениться за месяц. Не боятся ни холода, ни засухи, ни тяпок, ни плугов. Дают тысячи семян, которые постепенно прорастают многие десятки лет. Игнорируют многократный подкос и многие гербициды. Маскируются под культуру и проникают в зернохранилища; не теряют всхожести в кишечниках и навозных кучах. Процветают везде, где хоть как-то нарушается естественный почвенный покров. Поистине, шедевры бессознательной селекции!
Столь же бессознательна и наша борьба с ними. Говоря военным языком, мы предательски обеспечиваем подпольную работу и воспроизводство сил противника на своей территории.
Главная халява сорняков – пахота с оборотом пласта, то бишьвскопка.
Прикинем. Один куст щирицы, выросший на одном квадратном метре, плотно покрывает потомством полсотки земли, дав минимум 50000 семян сроком прорастания в 20-30 лет. Отдельные семена разносятся насекомыми на несколько соток, а птицами – на километры. Оставив в живых всего три куста, вы получаете 150000 семян на двух сотках. Посчитайте, что получается на наших реальных полях и огородах, где сорняки обсеменяются почти каждый год, и часто дружной толпой.
Загоняя на поле плуг или хватая лопату, мы уверены: вот заделаем эту нечисть поглубже – пусть попробует, прорастёт! И как-то упускаем из виду: заделав сегодняшнее, мы аккуратно подняли прошлогоднее. Для сорняков пахота – не заделка, а выход на свет! Если бы вспашка работала против сорняков, поля были бы чистыми. Но они зарастают сплошь, даже несмотря на гербициды. Это естественно: оборот пласта – ниша сорняков. Другогоспособа сделать их экологически неистребимыми просто не существует.
Выход – резко уменьшить число семян сорняков, способных прорасти. В пяти верхних сантиметрах почвы их уже впятеро меньше, чем во всём пахотном горизонте. Кроме того, именно здесьони постоянно провоцируются к прорастанию и легко уничтожаются. Опыт современных беспахотников доказал: отказавшись от оборота пласта и используяобычные очистительные меры, численность сорняков удаётся постоянно уменьшать. Всего за 4-5 лет они сходят к минимуму и перестают быть проблемой.
ВРЕДИТЕЛИ
Подобно сорнякам, вредитель для нас – всяк, кто поднял на наши растения лапу, зуб, челюсть или яйцеклад, а часто клюв или копыто. Это может быть клещ или насекомое, мышь, курица, соседская корова, сын соседа или он сам. Например, самые злостные вредители нашего огорода – куры да индюки соседей. Ох, перестрелял бы гадов! То есть, кур, конечно. Но жалко. Пришлось расшибиться и поставить забор.
Аналогично: всех, кто ест не наше, мы вредителями как-то не воспринимаем. И даже вовсе наоборот. Сожрал жук всю картошку у соседа – так ему и надо, нечего на новых машинах разъезжать! Вывели особо зловредного долгоносика для китайского риса – какой же это вредитель?.. Это оружие, над ним целый институт трудился! Вот так и живём. Думаю, все самые свирепые вредители созданы людьми – для безопасности от соседей. Разбираться приходится, конечно, все вместе.
Но, как бы там ни было, а условия для вредителей создаём исключительно мы сами.
Главная халява вредителей – наша монокультура. Главное счастье – почти полная безопасность: мы вытравили хищников. Иначе: штрейкбрехеры организовали материальное снабжение передовыхсилпротивника, одновременно уничтожая войска союзников химическим оружием.
Любое естественное сообщество – это сотни видов растений, рассеянных и перемешанных так, что только на поиск и заселение корма насекомое тратит около половины своих сил. Прибавьте сюда «дикую вонь» и пугающие запахи других растений, тьму врагов и полчища паразитов всех мастей, снующих буквально повсюду, как охотничьи псы. Удалось поесть – удача. Успел спариться – счастливчик. Яйца отложил – ну ваще, герой! Это и есть саморегуляция экосистемы.
И вот какой-нибудь степной клоп вдруг попадает на поле. Представляете? Бах – и кругом сплошная жратва, куча самок и почти ноль врагов. Да он просто офонарел от счастья! Правда, потом пришлось вырабатывать устойчивость к химии и плугам, но это уже проза. А вот видеть сто лет подряд один сплошной любимый корм – тут офонареешь! Вот так, в блаженной прострации, вредители у нас и живут. Попав в природные условия, они, как и сорняки, мгновенно «вянут, жухнут и сваливают в сугроб»: отвыкли от нормального окружения. К нам устойчивы, а к хищникам – наоборот!
Значит, основа сохранения урожая – отказ от монокультуры и убийства хищных насекомых. На плантации - совмещённые посадки, уплотнённые посевы, мозаика сортов и смеси сортов, кулисы и полосы, приманочные посевы. Вокруг – лесополосы, кормовые посевы и прочие оазисы полезной фауны. И в основе защиты – средства, безопасные для остальной фауны.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 126; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!