Глава 2. МАНИПУЛЯТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ СОВРЕМЕННЫХ СМИ

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 6Следующая ⇒

Очевидно, что в процессе речевой коммуникативной деятельности, участники общения пытаются эффективно использовать речевое воздействие для достижения своих поставленных целей, понимая его как воздействие вербальными средствами на психику человека или общества в целом, с целью повлиять на его сознание, мнение и смоделировать его поведение (Матвеева, 2006, 151). При этом успеху общения способствуют знания и умелое владение коммуникативными стратегиями, которые реализуются в речевых тактиках. Коммуникативная стратегия включает в себя совокупность запланированных и реализуемых говорящим в процессе коммуникативного акта теоретических ходов, направленных на достижение коммуникативной цели.

Таким образом, манипулятивная речевая стратегия, на наш взгляд, представляет собой совокупность запланированных и реализуемых манипулятором в процессе коммуникативного акта теоретических ходов и речевых действий, направленных на достижение его коммуникативной цели воздействия на адресата, повлекшее за собой изменение его поведения, действий или состояний в ожидаемом направлении, посредством использования в речи манипулятора разнообразных манипулятивных языковых тактик.

Речевые тактики представляют собой выбор и последовательность выстроенных в ходе диалога речевых действий, обусловленных задачей в рамках конкретной коммуникативной стратегии. Можно выявить следующие коммуникативные стратегии: аргументативную, информационно-интерпретационную, манипулятивную, стратегии нападения и самозащиты, формирования эмоционального настроя адресата и др. (Международные…, 2005, 146; Оберемченко, 2008, 66; Звозников, www).

Таким образом, под манипулятивной речевой тактикой мы понимаем речевое действие, реализуемое посредством языковых лексико-синтаксических средств, соответствующее определенному этапу в реализации манипулятивной стратегии и направленное на скрытое внедрение в сознание адресата оценочной манипуляции целей и установок, побуждающих его совершить поступок, выгодный манипулятору.

О.Л. Михалева (2004) выделяет три стратегии речевой манипуляции, которые, на наш взгляд, являются характерными для любого вида манипуляции: 1) стратегию на понижение; 2) стратегию на повышение; 3) стратегию нейтральности. Каждая из перечисленных стратегий осуществляется при помощи определенных тактик.

Стратегия на понижение реализуется в следующих тактиках: 1) анализ – «минус», основанный на фактах разбор ситуации, предполагающий имплицитное выражение отрицательного отношения к описываемому; 2) тактика обвинения, т.е. приписывание конкретному лицу какой-либо вины, раскрытие чьих-либо неблаговидных действий, поступков, качеств; 3) тактика без личного обвинения, т.е. обвинение без указания виновника осуждаемых действий; 4) тактика обличения, т.е. приведение фактов, аргументов, делающих явной чью-либо виновность; 5) тактика оскорбления; 6) тактика угрозы.

Стратегия на повышение реализуется при помощи следующих тактик: 1) анализ – «плюс»; 2) тактики презентации, т.е. представление кого-либо в привлекательном виде; 3) неявной самопрезентации, т.е. представления говорящим себя в выгодном свете; 4) отвода критики, т.е. приведения аргументов, оправдывающих какие-либо действия или поступки; 5) самооправдания.

Стратегия нейтральности представлена набором следующих тактик: 1) побуждения, т.е. призыв к действию, принятию какой-либо точки зрения; 2) кооперации, т.е. обращения к адресату с апеллированием к его идеям и ценностям; 3) размежевания, т.е. выявление различий в позициях и мнениях; 4) информирования, т.е. приведения данных и фактов без выражения отношения к ним говорящего; 5) обещания; 6) прогнозирования; 7) предупреждения (предостережения); 8) иронизирования; 9) провокации, т.е. подстрекательства к действиям, влекущим к тяжелым последствиям (Михалева, 2004, 58-88).

Очевидным представляется, что коммуникативные тактики приобретают характер манипулятивных, будучи помещенными в структуру манипулятивной коммуникативной стратегии. Отсутствие специфических тактик манипулятивной коммуникативной стратегии является изначальной причиной незаметности манипуляции для манипулируемого.

Похожее мнение мы находим у К. Бредемайера (2006), который выделяет несколько областей применения, реализующих действенную силу языка и коммуникативных актов:

1) риторика (наука об эффективном применении речевых компонентов (слов и фраз) во время публичного общения, а не во внутренних монологах) описывает технические приемы, которые позволяют добиться коллегиального решения в свою пользу либо просто выбить почву из-под ног оппонента. Термин «техника» (techne) подразумевает, что речь идет как об искусстве и науке общения, так и о практических навыках, т.е. об определенном знании, мастерстве, способностях того, кто ее применяет, «хитроумных приемах, уловках, коварных замыслах»;

2) диалектика (в дословном переводе «внутренняя противоположность») означает способность вести диалог и убеждать партнера по дискуссии в своей правоте. Это искусство убеждения и вместе с тем готовность решать проблемы посредством общения, когда консенсус достигается в процессе взаимного познания. При этом важно точно формулировать мысли, правильно трансформировать их в слова и убеждать аудиторию или конкретных собеседников языком, ориентированным на адресата, стремясь с позиций отношений партнерства достичь согласия и взаимопонимания;

3) эристика считается высшей школой мастерства, представляет собой технику и метод ведения спора. Вместе с тем зачастую под этим словом подразумевают не только владение специальными приемами, но и способность представить неопровержимую аргументацию, позволяющую одержать принципиальную победу в споре;

4) рабулистика является искусством изощренной аргументации, позволяющем выставить предмет обсуждения или последовательность чьих-либо мыслей в нужном свете, не всегда соответствующем действительности;

5) черная риторика представляет собой манипулирование всеми необходимыми риторическими, диалектическими, эристическими и рабулистическими приемами с целью направить беседу в желательное русло и подводить оппонента или публику к желательному для нас заключению и результату. Магическая сила языковых средств заключается в умении аргументировать и дискутировать, акцентировать, пропагандировать и вести спор так, чтобы говорящий всегда одерживал верх, причем, как это сформулировал А. Шопенгауэр, «per fas et nefas», т.е. всеми правдами и неправдами.

Черная риторика оказывается демагогическим средством, которое позволяет внушить оппоненту иную точку зрения. Это «намеренная непреднамеренность», которая разрешает противоречия, создает основу для взаимопонимания, целеустремленно дискутирует с любым собеседником (даже с таким оппонентом, с которым трудно найти общий язык). «Просто и элегантно облекает она в слова цепочки мыслей, напоминая собою современных посланцев богов, владеющих силой убеждения и магией переубеждения – составными частями могущества нашего языка, или изрядно потасканных и ощипанных голубей мира времен вербальных компромиссов. С такой легкостью, будто речь идет о предметах вовсе для нее неважных, черная риторика терпеливо сносит все парадоксальные противоречия, содержащиеся в наших, казалось бы, прекрасно задрапированных в аргументы высказываний, или неловкости, вызванные проблемами с артикуляцией; иронически шаржируя, подсмеивается над некоторой склонностью к описанию собственной натуры, балансирующей между жеманством и провоцирующим лицемерием; проворно предупреждает любые попытки действия и зачастую является остро отточенным оружием тех, кто не имеет в своем арсенале ничего другого либо желает замаскировать положение вещей, складывающееся не в его пользу» (Бредемайер, 2006).

К речевым приемам черной риторики К. Бредемайер относит: 1) употребление личных местоимений (например, I) для того, чтобы избежать обезличенных текстов; 2) неиспользование самоиронии при ответах на вопросы или упреки, обращенные к говорящему; 3) использование точных цитат или повторения основной мысли; 4) убедительное произнесение неправды; 5) отсутствие многословия и голословности; 6) сохранение инициативы; 7) извинения за счет искусного раскаяния; 8) проверку достоверности информации; 9) преобразование упреков в вопросы, предположения – в утверждения; 10) прерывание неконструктивных отступлений от главной темы и др. (Бредемайер, 2006).

К факторам осуществления манипуляционного воздействия относятся социально-экономические преобразования в современном обществе. И это вполне обоснованно, поскольку свобода распространения информации явилась основным принципом атомизации общества и установления либерального порядка жизни. Таким образом, принятие подобных идей стало культурным и духовным сдвигом колоссального значения. СМИ превращаются в главный инструмент для распространения сообщений, призванных влиять на общественное сознание. По сути, СМИ становятся своеобразным фильтром, пропускающим идеи, повышая ценность одной и обесценивая другую, поляризуя, таким образом, все поле культуры. Для достижения данных целей существуют методические приемы, такие как: фабрикация фактов или прямая ложь, отбор событий реальности для сообщений, серая и черная пропаганда, большие психозы, изменение смысла слов и понятий, упрощение и стереотипизация, утверждение и повторение, сенсационность и т.д.

Все разнообразие производимых над информацией операций с целью манипулирования адресатом можно сгруппировать по нескольким направлениям.

Искажение информации / ложная информация представляет собой комплекс речевых актов, основой которых является представление подразумеваемой, скрытой, но неявной информации, а также искажение, утаивание или селекция таковой (Agapova, Agapova, Gushchina, 2014, 1099). Данная тактика прослеживается тогда, когда адресат старается намеренно убедить своего собеседника в отсутствии информации по конкретному проблемному вопросу, на самом деле руководствуясь желанием закрыть таковой: «MS . PSAKI: I haven’t seen those reports, so I’d have to take a closer look at them. QUESTION: So in principle, do you agree with that? MS. PSAKI: I’m not going to speculate on a report I haven’t seen. Cami . QUESTION : Can I change the subject ?» (Daily Press Briefing, 2014). Таким образом, такого типа ложная информация не редко заканчивается, по сути, уходом от ответа: «QUESTION: I would like to know what you’re basing this new evidence that the Russians intend to send any heavier equipment. MS. HARF: It’s based – uh-huh. It’s based on some intelligence information. I can’t get into the sources and methods behind it, but I was able to be able to tell you that. QUESTION: Is there a YouTube video or something that you can point us to – » (Daily Press Briefing, 2014). В данном случае представитель госдепа США отказывается сообщать источники, которые предоставили информацию по данному вопросу, ссылаясь на неизвестные, но, тем не менее, «надежные», по ее мнению, оценивая таковые как «intelligence information». Манипуляция оказывается непродуктивной, так как репортер отвечает с сарказмом, что наводит на мысль о том, что он не верит манипулятору.

Анализ политических брифингов с участием представителей госдепартамента США показывает использование ложного отсутствия информации и «обязательной» последующей проверки таковой как основного средства закрытия проблемного вопроса: «MS . HARF: Right. It’s a good question and I actually – I’m sorry to do this to you twice today – don’t know the answer. So let me check with our folks. I’m not aware of the details of the proposal, but I can see if it came up in discussions and see what our take is on what that might mean. You’re absolutely right that we’ve long said Iraq needed to remain a unified country, certainly, but I’m happy to check on that. QUESTION : Okay , thank you»(Daily Press Briefing, 2014). Кроме того, подобная манипуляция оказывается продуктивной в том смысле, что коммуникация прекращается, и реципиент, по сути, оказывается в такой ситуации, в которой не может продолжить обсуждение интересующего его вопроса.

Искажение информации / ложная информация варьирует от откровенной лжи до частных деформаций, таких как: подтасовка фактов или смещение по множеству значений понятия. Например, заголовок статьи «TJournal . ru Says Enough With Russian Media ' s Ukraine Coverage» представляет собой в действительности субъективное заключение автора по поводу высказанных слов главного редактора электронного ресурса TJournal.ru – Н. Лихачева: «Because of the Russian mass media ’ s increased attention on the Ukrainian conflict , the news agenda has become over - impacted politically , for the moment displacing all other topics of public interest . Observing the mediator and the reactions of our readers , we ’ ve understood that the service isn ’ t meeting our high standard to form a diverse picture of the day , so we decided to remove it temporarily» (2014), в действительности, объясняющего настоящую причину приостановки работы, не являющейся протестом электронного ресурса в связи с «анти-украинской пропагандой в Российских СМИ», как заявляет К. Ретрок, представитель зарубежных СМИ. Таким образом, искажение информации и безосновательное заключение автора статьи очевидны.

Подача ложной или искаженной информации может производиться при помощи: а) цитирования слов адресата:манипулятивное воздействие достигается и оказывается весьма существенным за счет ранее сказанных слов оппонента, что, как правило, действует обескураживающее на манипулируемого и тем самым помогает манипулятору добиться успеха при проведении необходимого ему воздействия на возможного оппонента: «QUESTION : So are there concerns that this could lead to instability in what is a key U.S. ally in that region ? MS . PSAKI : You ’ re right that Turkey is and remains a key U.S. ally . We’re not going to get ahead of where we are now. We’ve expressed our concerns about some of the events that are happening on the ground directly, publicly and privately, and we’ll continue to do that. QUESTION: But I mean, this – there’s been since the summer, really, all this political unrest and a lot of violence related to how Prime Minister Erdogan has been treating the opposition. Do you think that this makes Turkey a less reliable ally if there’s so much chaos in the country and they’re diverted dealing with this domestic instability?» (Daily Press Briefing, 2014). Так, представитель Госдепартамента США Дж. Псаки цитирует высказывание собеседника, используя авторскую метафору ( a key U . S . ally ), что позволяет ей совершить воздействие на реципиента, однако манипуляция оказывается непродуктивной, так как репортера не удовлетворяет данный ему ответ; или б) ложного переспрашивания (обманчивого уточнения), реализуемого тогда, когда манипулятор делает вид, что желает лучшим образом что-то уяснить для себя, переспрашивает адресата, однако повторяет его слова только вначале и далее частично, внося в смысл ранее сказанного реципиентом свой смысл, тем самым изменяя общее значение сказанного в угоду себе, иронизируя по поводу высказывания своего собеседника: «QUESTION : Jen , what role the U . S . delegation has been playing in Geneva ? MS . PSAKI : The – which delegation ? QUESTION: The U.S. (Daily Press Briefing, 2014); «QUESTION: There is a judicial bill at the parliament currently being discussed. It has been criticized by the EU many, many times. Do you think this bill, if it passes the parliament, would be – would damage the separation of powers in Turkey? MS. HARF: What bill are you asking about? I’m sorry. What specific bill?QUESTION: It’s judges and prosecutors. It’s about the judges and prosecutors council. It changes the structure. I’m, again, just follow up this question from last week» (Daily Press Briefing, 2014); «QUESTION: Today, the European ambassador issued a statement – . MS. HARF: Whose ambassador? I’m sorry? QUESTION : European – »(Daily Press Briefing, 2014). Таким образом, говорящий делает вид, что хочет лучшим образом уяснить для себя конкретную информацию, с помощью уточняющего переспроса (полного или частичного), эллиптических вопросов ( What bill are you asking about ? What specific bill ? Whose ambassador ?).

К коммуникативно-прагматическим ситуациям, в которых реализуется подача ложных сообщений, можно отнести следующие: а) навязывание ложной глупости:манипулятор стремится низвести роль оппонента, фактически намекая на его природную глупость и общую безграмотность, чтобы таким образом дестабилизировав положительный настрой психики манипулируемого, ввергнуть его психику в состояние хаоса и временного замешательства и таким образом добиться выполнением над ним своей воли посредством языковых оценочных манипулятивных средств; б) ложное поведение: ложная влюбленность или благодарность обмана реализуется за счет того, что один индивид (манипулятор) разыгрывает перед другим влюбленность, чрезмерное уважение, почитание и т.п. (т.е. выражает свои чувства в подобном ключе), он добивается несравненно большего, чем если бы открыто чего-то попросил. Подобное правило исходит из соответствующего закона устройства человеческой психики, и индивид, на кого направлена любовь и уважение, бессознательно чувствует обязанность оплатить тем же, к тому же от подобного расположения к нему другого индивида (манипулятора) в психике манипулируемого как бы снимаются определенного рода барьеры (цензура), а значит, в этот момент, как знают манипуляторы, такой индивид наиболее предрасположен к различного рода обману в его адрес и пр.

Интересен принцип ложной ущербности или мнимой слабости направлен на стремление манипулируемому показать свою мнимую слабость и тем самым добиться своего. Например, ложное поведение, построенное по принципу ложной воображаемой слабости манипулятора, имеет своей целью оставить обсуждение без последующего продолжения, закрыть проблематичный вопрос, обратившись к воображаемому отсутствию информации, и т.д. Данные средства можно наблюдать во фразах Дж. Псаки, представительницы Госдепартамента Соединенных Штатов и бывшей представительницы американского президента Барака Обамы: « I ’ m looking to that when I go back to my office », « I ’ m just reading this paper », « I ’ m not familiar with this term », etc. То, что публика нередко считает ее посмешищем из-за кажущейся нехватки образования, на практике играет на руки департаменту США, так как действительное положение дел, позиций и действий американского правительства оказываются смутными и неизвестными.

Яростный напор или непомерный гнев характеризуются тем, что ярость может носить мнимый характер, а у манипулятора отсутствуют какие-то особые претензии к манипулируемому, за исключением необходимости поскорее добиться исполнения своего желания, которое обычно озвучивается чуть позже начала подобного рода деморализующего воздействия на психику реципиента. Следует заметить, что первое желание адресата – успокоить того, кто, как становится заметно, гневается на него. Естественно, в этом случае как бы отходит на второй план цель, которой добивается манипулятор, потому что у манипулируемого на первое место выступает желание успокоить, заглушить причину гнева протестующего оппонента. А значит, отвлекаясь на мелочи, он упускает главное.

Коммуникативная тактика мнимой любезности заключается в том, что манипулятор положительно оценивает качества манипулируемого или же заговорщически сообщает реципиенту о чем-либо, словно бы советуя по-дружески принять то или иное решение. При этом, явно прикрываясь мнимой дружбой (на самом деле они могут быть впервые знакомы), в качестве совета склоняет манипулируемого к тому варианту решения, который необходим в первую очередь манипулятору. Например: на брифинге 16 июня 2014 г. Дж. Псаки попросили прокомментировать ситуацию относительно нелицеприятных заявлений Министра иностранных дел Украины о В. Путине. Представительница Госдепартамента Соединенных Штатов попыталась дружелюбно посмеяться над сложившейся ситуацией вместе с М. Ли: «…in the briefing on June 16, 2014 Ms Psaki was asked to comment on the situation concerning the unflattering statements of the Minister of Foreign Affairs of Ukraine about V. Putin. The spokeswoman for the United States Department of State tried to laugh friendly at the situation together with M. Lee: "QUESTION: Is it the kind of language that you would expect from an ally of the United States? And the foreign minister called President Putin something that I can’t even say here in the briefing room. MS. PSAKI: Come on, Matt, you want to. (Laughter.) QUESTION: No. I’m not going to take the – I’ll let you if you’d like to. MS. PSAKI: No, thank you. I will refrain from that"» (Daily Press, 2014).

Мы полагаем, что мнимая любезность направлена, прежде всего, на достижение доверительного расположения собеседника, создание теплой атмосферы, создание благоприятных условий проведения дальнейших продуктивных манипулятивных действий. Так, например, манипулятор может положительно оценивать внешний вид манипулируемого: «MS . PSAKI: Hi, everyone. Well, welcome everybody visiting in the back, great to have you here in the briefing room. I don’t have anything at the top. So Matt and your lovely scarf, let’s go to what’s on your minds. QUESTION: Thank you. And the people of New Zealand appreciate it as well» (Daily Press Briefing, 2014) или же выделить его среди остальных, поздравив, например, с днем рождения: « MS. HARF: So today is the – thank you – the dean of our press corps, it’s Matt Lee’s birthday. (Laughter.) So I wanted to start on a nice, positive, friendly note with some balloons, and he has to have them the whole time he asks questions today. So Happy Birthday (Applause).QUESTION: Thank you very much»(Daily Press Briefing, 2014).

Утаивание информациив наиболее полном виде проявляется в умолчании, сокрытии определенных тем. В качестве разновидности утаивания информации можно выделить метод частичного освещения или избирательной подачи материала. Другими словами, информацию преподносят так, что на самом деле присутствует лишь видимость передачи информации, она не передается вовсе. Например, такую манипулятивную тактику представляется возможным обнаружить в публикации заявлений американского правительства по поводу заявлений В.В. Путина: «"2. Mr. Putin says: Russia’s actions fall within the scope of the 1997 Friendship Treaty between Ukraine and the Russian Federation. The Facts: The 1997 agreement requires Russia to respect Ukraine’s territorial integrity. Russia’s military actions in Ukraine, which have given them operational control of Crimea, are in clear violation of Ukraine’s territorial integrity and sovereignty"» (President Putin’s Fiction, 2014).

Указанная ссылка на документ «The Treaty of Friendship , Cooperation and Partnership between the Russian Federation and Ukraine» (31 мая 1997), который, согласно американскому правительству, требует уважения России территориальной целостности Украины, фактически, односторонне представляет данный документ, в котором говорится: «Article 3. High contracting parties build the relations with each other on the basis of principles of mutual respect, sovereign equality, territorial integrity, inviolability of borders, peaceful settlement of disputes, nonuse of force or threat by force, including economic and different ways of pressure, rights of the people freely to dispose of the destiny, non-interference to internal affairs, observance of human rights and fundamental freedoms, cooperation between the states, fair accomplishment of the taken international obligations, and also other universally recognized norms of international law». Таким образом, информация, относительно украинской стороны, предоставленная в документе, скрыта. И фраза, вырванная из контекста авторитетного источника, фактически, свидетельствует только об односторонних обязательствах России.

Данная тактика реализуется и при обсуждении обязательств по Минскому соглашению во время брифинга с Дж. Псаки: «QUESTION: The Ukrainian Government is using heavy artillery in residential areas, is it not? Isn’t it a violation of the Minsk agreement? MS. PSAKI: Well, one, as I’m sure you’re aware, there was an agreement for Russia to pull back their heavy artillery yesterday as part of the agreement made in Berlin. I would go back to the same point I made. Without getting into speaking to generalizations, Ukraine is a sovereign country. QUESTION: It’s a specific question. It’s not a generalization» (Daily Press Briefing, 2015). Так, очевидно, что Дж. Псаки как бы дает ответ, но не на конкретно поставленный вопрос ( there was an agreement for Russia to pull back their heavy artillery ). В оригинальной версии соглашения указаны обязательства не только российской стороны, но и украинской. Однако в ответе представителя Госдепа США они вновь скрыты и представлены таким образом, что речь идет исключительно об односторонних обязательствах России. Исходя из этого, мы можем сделать вывод о том, что в данном примере наблюдается как сокрытие реальной информации, так и намеренная недосказанность. Однако последующая реакция репортера свидетельствует о неудачной, непродуктивной манипуляции говорящего.

Сокрытие реальной информации усматривается в создании иллюзии ответа говорящим, например: «On Afghanistan, there was an attack on a restaurant, and a number of foreigners may be among the casualties. I’m just wondering if you’ve heard were there any Americans. MS. PSAKI: Well, we are aware of reports of an attack on a restaurant in Kabul. We condemn, of course, the despicable act of terrorism in the strongest possible terms. All chief of mission personnel are accounted for. We are learning more about the situation on the ground as we speak, so I can’t confirm other details or other reports that have been out there. QUESTION: When you say all chief of mission personnel, do you mean all embassy personnel?»(Daily Press Briefing, 2014). Так, ответив на вопрос, Дж. Псаки никак не прокомментировала тот факт, что террористический акт был совершен американцами, т.е. фактически она создала видимость, иллюзию ответа, используя метод избирательной подачи материала с помощью эпитета ( the despicable act of terrorism ) и гиперболы ( All chief of mission personnel are accounted for ).

Тема украинского кризиса, безусловно, актуальна для США как никогда, особенно учитывая роль и позицию данной страны в отношении, прежде всего, России. Неудивительно, что именно тактика утаивания реальной информации сопровождает обсуждения по данному вопросу: «MS . PSAKI: Russia has also supported that effort in many parts of Ukraine. Let me finish my answer here. But the efforts in the Maidan, the majority of the protests in Maidan were – in the Maidan were peaceful. That’s an entirely different circumstance. QUESTION: Okay. So that’s what I’m saying. The activists or whatever you want to call them in the Maidan were basically unarmed, peaceful, and – but these guys are outlaws and carry guns and they’re fighting back. Is that what you’re saying? MS. PSAKI: Yes, and it was also, as you know, a different government taking steps that, at the time, we made clear were inappropriate as well. QUESTION: Okay. Do you feel that this emboldened position by the Ukrainian Government in retaking the airport and so on has anything to do with the visit of the director of the CIA?» (Daily Press Briefing, 2014). Так, Дж. Псаки по сути противоречит сама себе, изначально утверждая то, что большинство протестов на Майдане были мирными, и таким образом скрывая тот факт, что все протестующие имели оружие. Однако когда журналист поправляет ее и отмечает, что участники все же были вооружены, то представителю госдепартамента ничего не остается ка только подтвердить и эту информацию, однако, все же пытаясь сместить акценты и расставить их по-своему. Таким образом, речь идет о селективном освещении информации, что характерно и для манипулятивной тактики искажения, и для подачи ложной информации.

Ссылка на авторитетность некоторого источника с позиции манипулятивности может быть обозначена как авторитетность манипулятора или обман власти. Данная тактика исходит из такой специфики психики индивида, как поклонение авторитетам в какой-либо области. Чаще всего оказывается так, что сама область, в которой подобный «авторитет» достиг мнимого (или действенного) величия, лежит совсем в другой плоскости отношений, но, тем не менее, манипулируемый не может ничего с собой поделать, так как в душе большинство индивидов считает, что всегда есть кто-то, кто достиг большего, чем они. Причем словно бы бессознательно следует за этим, что если они достигли большего, то значит и умнее, опытнее и т.п. Также здесь играет роль тот фактор, что психика практически любого индивида стремится к знаниям, к получению знаний. А значит, оказывается, что когда перед нами лицо, обладающее согласно своему титулу или званию подобного рода знаниям, то нам следует подчиниться ему, чтобы в ответ не выглядеть невеждой и в результате – обману власти – означает такие специфические особенности менталитета человека как поклонение властей в некоторой области. Фактор, что менталитет почти любого человека борется за знание и его приобретение, играет важную роль здесь. Так, это означает, что, когда есть человек, который обладает своего рода знанием согласно его / ее титул или разряд, мы подсознательно повинуемся ему / ее, чтобы не выглядеть неосведомленными.

Таким образом, в представленном фрагменте мы наблюдаем укрывательство некоторой истинной информации в сочетании с определенным отбором информации, благоприятным только для манипулятора, искажением фактов, сознательным подчеркиванием только одной части явления. Необходимо обратить внимание на определенную подачу информации, построенную по принципу: «ложь» – «правда» → "Mr . Putin says – The Facts". В этом случае цитата Дж. Ростанда «Why should anyone lie in telling us the truth ?» оказывается достаточно своевременной и актуальной.

Очевидным авторитетом для американского народа выступает президент, поэтому участники политической коммуникации, для того чтобы сделать свои заявления более весомыми, нередко ссылаются на его фигуру. Например: «QUESTION: Deputy – Syrian deputy foreign minister has called Ambassador Ford today the guidance or the spiritual leader for al-Qaida in Iraq and Syria. What do you think about this name? MS. PSAKI: I haven’t seen those specific comments, but obviously, we would refute the absurdity of that claim. We have done nothing but support the opposition. You heard the President say even in his State of the Union last night that we would – expressed his opposition to extremist elements in Syria. So that notion we’d certainly refute, but I haven’t seen those specific comments or the context. QUESTION: Last one. There are talks about the biological weapons in Syria now. Can you elaborate on that?» (Daily Press Briefing, 2014); «MS . PSAKI: Well, the President’s view, the Secretary’s view, the Administration’s view hasn’t changed that there is no military solution. We also haven’t taken options off the table, and we never have. So our position on that has been consistent for several months. QUESTION: So you’re not willing to say that there is a circumstance where you think that a military solution is the way to go about this?» (Daily Press Briefing, 2014). В последнем примере, на наш взгляд, имеет место быть семантическая гипербола, поскольку мнения одной руководящей инстанции говорящего оказывается недостаточно, и представитель Госдепартамента США Дж. Псаки занимается перечислением буквально всех значимых представителей власти ( the President ’ s view , the Secretary ’ s view , the Administration ’ s view ).

Думается, что гиперболы являются некой лингвистической особенностью данной коммуникативной тактики, поскольку нередко сопровождают ссылки на авторитетные лица, характеризуя таковые исключительно с положительной стороны: «MS . PSAKI: Well, I think, to be clear, Ricardo is a Foreign Service officer who has decades of experience and just happens to be detailed over at the White House at this point in time. Ben Rhodes is one of the President’s closest national security advisors, so I’d hardly characterize them in the way you did. There was a decision made to have these two individuals lead the talks. Obviously, there was a successful outcome. The Secretary was supportive of that, certainly wanted to see a change in our relationship with Cuba and a change in our policy approach. And our focus at this point in time is how we implement that moving forward. QUESTION : A successful outcome ?» (Daily Press Briefing, 2015). Так, в приведенном выше примере после недоверительных комментариев репортера об указанных выше лицах, Дж. Псаки убеждает своего реципиента в том, что Рекардо можно доверять, посредством гиперболы ( decades of experience ), указывающей на его длительную занятость в данной сфере.

Посредством повтора информации (неоднократнойповторяемости фраз или навязывания мыслей) манипулятор приучает оппонента к определенной информации. Например, повторяя голословную фразу «they showed», манипулятор создает иллюзию предоставления информации: «MS . HARF : Well , they – they did . They did. They showed some imagery, they showed a number of images; they showed some maps, they showed some graphics. I’m happy for you to get in touch with DNI Public Affairs, who can probably give you that packet that they showed. They showed some – one of the maps that we actually have posted on our Facebook page and our Kyiv Embassy that shows the trajectory of the SA-11 missile. That trajectory is based on classified information. I can’t detail all of what that information is, but that is based on the information we have. QUESTION: And some of the evidence U.S. is relying on are social media postings and videos made public by the Ukrainian Government. Have those all been authenticated ?»(Daily Press Briefing, 2014).

Повтор эпитетов, заряженных положительными эмоциями, в совокупности с употреблением синонимов, способно изменить представления и оценку слушающего о реальных исторических событиях и характеристиках общественного поведения: «MS . HARF: Yeah. No, it’s a good question. I trust here that a large majority of the protestors here, and certainly the Maidan protestors, are peaceful. And we’ve said repeatedly that – called them that, peaceful protestors, and said that the government should not use violence against them…But again, I trust that a majority of these protestors are nonviolent. QUESTION: And what kind of additional steps you could take, you could take to response to the violence in Ukraine? I mean, you mentioned in your statement that you could – you would consider additional steps»(Daily Press Briefing, 2014). Так, употребление повторов эпитета « peaceful » вместе с « nonviolent » навязывает мнению слушателя то, что люди, которые протестуют на Майдане, мирные и не используют насилие. Однако в данном случае манипуляция не продуктивна, так как адресат осведомлен о реальной обстановке и ожесточенной ситуации на Украине.

Повторы могут быть направлены не только на характеристику третьего лица, но так же и самого говорящего или и / или тех структур разнообразного плана, к которым он принадлежит. Так, например, М. Харф пытается убедить представителей СМИ в уникальной роли американской нации как главного миротворца во всем мире, в общем, и в связи с ситуацией на Украине, в частности, используя повтор словосочетания «we can» при перечислении основных действий американцев: «MS . HARF: So this is really a moment where Ukraine has the chance to come back from this terrible situation they’ve been in. They have two paths, really – one where we can get the agreement in place, we can end the violence, we can move forward toward the future the Ukrainian people deserve, or, if the alternative happens, we certainly have a lot of policy tools at the ready. QUESTION: Is the United States telling the Ukraine what kind of sanctions are in – on the backburner if it doesn’t go through?» (Daily Press Briefing, 2014).

Анализ фактического материала свидетельствует об употреблении различных типов повторов как средств манипуляции в политическом дискурсе. Так, кроме повторов слов и фраз, возможно повторение однокоренных слов, принадлежащих различным частям речи. Например: «MS. HARF: We continue to provide support to governments in the region, including through intelligence sharing and are increasing our support for these efforts. The U.S. is committed to supporting the efforts of the multinational joint task force and we commend efforts by the African Union and the Lake Chad Basin Commission to bring together the MNJTF, and we will continue to work with our regional and international partners to make it an effective force» (Daily Press Briefing, 2015). Так, использование повтора однокоренных слов « support / supporting » в речи М. Харф направленно на убеждение оппонента в том, что Америка постоянно поддерживает Федеральную Республику Нигерии.

Обилие информациив сыром и / или несистематизированном виде позволяет заполнить сообщение потоками бесполезной информации, осложняющей для адресата поиски смысла. Информация, поданная мелкими порциями, не позволяет ею эффективно воспользоваться, а прием особой компоновки тем как бы наводит получателя информации на вполне однозначные выводы, например, посредством использования таких фраз, как: to show no interest: «US officials showed little interest in appealing to Russian speakers , however , publishing both lists in English only» (2014). Однако очевидно, что само заявление автора об отрицании важности предмета обсуждения противоречит факту создания и публикации списка заявлений В.В. Путина американским правительством.

В следующем примере информация, подданная мелкими порциями, сбивает реципиента с толка и затрудняет понимание высказывания: «MS . PSAKI: Well, there have been a range of comments from both sides over the past several months, as we all know. The focus of the conference has not changed. The goal of the conference has not changed. It is to implement the Geneva communique. It is to put a process in place to make progress in that. That has not changed. As we have said from the beginning, the Russians have played a pivotal role in bringing the regime to the table. They’ve said they would go. They have brought them to the table with those same conditions I just laid out in mind… QUESTION: So you’re still hoping that the Russians will deliver the Syrian Government, regardless of the rhetoric that they saying in public?» (Daily Press Briefing, 2014). В данном примере манипуляция осуществляется за счет информации, поданной мелкими порциями, усложненной повторами «it is», «they», возвращением к вышесказанным словам в качестве подтверждения своей точки зрения «As we have said» и пр. Манипулятивное воздействие, однако, оказывается непродуктивным.

Безусловно, здесь важен и момент подачи информации, т.е. выборподходящего времени или определенного порядка подачи информации / обсуждения конкретных тем.

Так, использованная в приведенном примере тактика подачи информации мелкими порциями затрудняет понимание таковой, при использовании апозиопезиса ( It ’ s – we ’ re exploring ways to make progress …). Однако реакция адресата оказывается нейтральной, и он задает другой вопрос: «MS . PSAKI: Well, that’s one component of what we’re working on. It’s – we’re exploring ways to make progress in all of the areas. We’re not saying one is acceptable. We’re continuing to work on all of them. QUESTION: How about on a truce with Aleppo, which I think is part of the same proposals that they are said to have put forward to Russia?» (Daily Press Briefing, 2014).

Использование апозиопезиса способствует подмене понятий, в совокупности с перебивами и подачей информации мелкими порциями, не позволяет слушающему эффективно воспользоваться представленной информацией и позволяет манипулятору оставить обсуждаемый вопрос и перейти к другому: «MS . HARF: They have. Today they have met so far for over five hours. They began at 2 p.m. local. Talks are ongoing as of right now. A range of topics were discussed, as expected. They will reconvene tomorrow morning and expect to meet all day tomorrow. I probably won’t be giving a lot of a substantive readout of the discussions. Obviously we like to keep the negotiation – or the discussions, not negotiations, private to give them the best chance of success. QUESTION: What was the –. MS. HARF: I think, in terms of the purpose – is that where you were going?» (Daily Press Briefing, 2014).

Манипулятивная тактика увода в сторону от темы может быть реализована за счет перебивания или замалчивания. В таком случае манипулятор добивается своей цели постоянным перебиванием мысли собеседника и фактической направляемостью и подстраиваемостью темы беседы в необходимое манипулятору русло. Так, манипулятор перебивает реципиента, не дослушав его вопрос, и сразу переводит тему обсуждения, ссылаясь на отсутствие информации: «QUESTION : U . S . and South Korea agreed North Korea - related consultation on building . MS. PSAKI: Well, I don’t know if this answers your question, but as you may know, the South Korean foreign minister was here yesterday. I gave a read out of that yesterday, which I’d point you to. And a big focus of the meeting was certainly coordination and consultation as it relates to the threat from North Korea. QUESTION: But do you have anything on the sudden collapse of North Korean regime? So do you have any scenario of what – any detail of the –. MS. PSAKI: I don't have anything beyond what I provided yesterday in terms of our consultation, which was pretty recent»(Daily Press Briefing, 2014). В данном примере мы видим, что Дж. Псаки сама не уверена, будет ли представленная ею информация являться ответом на вопрос и намеренно переводит тему, используя повтори перебив, что способствует продуктивной манипуляции.

Подобные перебивы помогают манипулятору мгновенно закрыть неудобную для него тему разговора: «QUESTION : But do you have anything on the sudden collapse of North Korean regime ? So do you have any scenario of what – any detail of the –. MS. PSAKI: I don't have anything beyond what I provided yesterday in terms of our consultation, which was pretty recent. QUESTION : Thank you …»(Daily Press Briefing, 2014).

Следует отметить, что перебивание является излюбленным средством реализации данной манипулятивной тактики в речи представителей госдепартамента США, которые были проанализированы нами. Например: «QUESTION: Where do – where does the Administration think Zawahiri is currently? Still in Pakistan or – . MS. HARF: I can double-check. We always don’t get into some of those specifics, but I’m happy to see if there’s anything we can share on that» (Daily Press Briefing, 2014). Так, М. Харф в очередной раз перебивает репортера, не дослушав его вопроса, ссылаясь на отсутствие информации, тем самым уходя в сторону от темы под классическим предлогом «проверить информацию» в обязательном порядке ( I can double - check ).

Помимо перебивов данная манипулятивная тактика реализуется посредством повтора слов или фраз, например: «QUESTION : Okay . So you don’t know if you were informed in advance or if –. MS. PSAKI: I don’t have any other details about it, other than what I just conveyed. QUESTION: Okay. Thank you» (Daily Press Briefing, 2014); «MS. PSAKI: I was asked a similar question yesterday. QUESTION: I understand, but – . MS. PSAKI: I don’t have anything new to add, Said» (Daily Press Briefing, 2015); «QUESTION: So let me ask you again. You have your own evidence, your own gathered evidence that this ship was laden with arms. MS. PSAKI: The Israelis are the lead on this. QUESTION: Right. MS. PSAKI: We’ve obviously been working and coordinating with them closely. QUESTION: But your own independent evidence – do you have any independent evidence on – . MS. PSAKI: I don’t have anything more to add to you on our information, Said» (Daily Press Briefing, 2014.)

В целом, из указанных примеров видно, что представитель Госдепартамента США Дж. Псаки не может сообщать источники, которые предоставили информацию, о которой она ведет речь, исходя из этого в ее репликах используются перебивы и ссылки на отсутствие дополнительной информации (например, I don ’ t have anything more to add ) для того, чтобы уйти от ответа, что позволяет в некоторых случаях достичь продуктивной манипуляции.

Коммуникативно-прагматическая тактика отрицательной оценки поведения адресата или несоответствующего поведения широко распространена в СМИ. Так, например, некоторые политики США выразили свое мнение по поводу сложившейся ситуации на Украине в форме публикаций в Twitter с хэштэгом #IsolationRusia (с орфографической ошибкой в названии страны). Результатом их действий стало поступление предложения, опубликованного МИД РФ в Facebook, о том, что МИД РФ с удовольствием проведет консультации зарубежных партнеров по поводу орфографии. К. Ротрок. Представитель зарубежных СМИ, попытался сместить акцент с некомпетентности американского посольства на бездействие и непрофессионализм администраторов Twitter: «The embassy added to its tweet a hashtag that was supposed to say " isolation of Russia ", but it misspelled the word " Russia ”. Astonishingly, no one has deleted the tweet. (It is still online and available today). Within hours, Russia’s Foreign Ministry posted on Facebook a photograph of the misspelling, "propaganda materials" mocking the error and offering language assistance with any future"» (2014).

В целом, тактика негативной оценки собеседника или его поступков направлена на то, чтобы подчеркнуть ответственность личности за порицаемое действие. Однако обвинения предъявляются на основании собственных представлений манипулятора о норме и морально-этических установках. К сожалению, уже классическим примером данной тактики стали голословные обвинения представителей Госдепартамента США в отношении президента Российской Федерации В.В. Путина и его роли в стремительно развивающемся кризисе на Украине: «MS . HARF: But suffice to say, the Russian separatists we believe fired this, in general, could not be doing what they’re doing without the Russians. And responsibility lays at the feet of President Putin, not just for this but for every incident that we have seen throughout this conflict, period. QUESTION: All right. So Putin is – it’s Putin whose fault this is; that’s what you’re saying? MS. HARF: I think I was just pretty clear. QUESTION: What you’re saying – okay. So you said that – you say it’s a very compelling case, but you – it is a circumstantial case, is it not?»(Daily Press Briefing, 2014). Так, М. Харф пытается создать отрицательный образ В.В.. Путина, прибегая к использованию гиперболы (for every incident)в своем голословном обвинении. Однако, исходя из реакции собеседника, мы наблюдаем то, что манипуляция оказывается непродуктивной, поскольку заставляет реципиента усомниться в достоверности приведенных доводов говорящего.

Подобные манипуляции характерны и для такой политической темы, как военного конфликта в Сирии. Нередки случаи негативной оценки президента Сирии со стороны США, несмотря на то, что жители данного государства все же хотят видеть Башар Аль-Асада в качестве своего законного президента: «QUESTION : Well , a government spokesman . They’re saying that the Syrian public would like to see Bashar al-Assad run again for the presidency. MS. PSAKI: Well, I haven’t seen those comments before I came down here, Said, but our position hasn’t changed that a brutal dictator who has killed tens of thousands of his people is not someone that we see a future for in the country of Syria. QUESTION: They also say that priority number one is to fight terrorism, which obviously they are the opponents of the regime. So you have any comment on that? You would like to fight terrorism, correct, anywhere?»(Daily Press Briefing, 2014). В данных манипулятивных репликах особую роль играют эпитет с негативной окраской (brutal) и гипербола (has killed tens of thousands of his people). Кроме того, интересно употребление фразы «we see », характеризующей представителей госдепартамента США как последнюю инстанцию, единственно верное направление мысли, авторитетный источник. Тем не менее, данная манипуляция оказывается непродуктивной, поскольку репортер не поддерживает высказанную точку зрения Дж. Псаки.

Разнообразные по тематике и масштабу события в Турции также не обходятся стороной. Как известно, в определенное время правительство Турции приняло решение заблокировать пользование «Твитером» в своем государстве. Однако данное решение было негативно оценено М. Харф, которая аргументировала свою позицию тем, что все граждане Турции, а также всех стран, в общем, должны иметь свободу слова: «We have conveyed our serious concerns over this action directly to Turkish authorities , both from here and on the ground . Obviously, we support freedom of expression in Turkey and everywhere else. We oppose any action to encroach on the right to free speech, and continue to urge directly the Turkish Government to unblock its citizens’ access to Twitter and ensure free access to all social media platforms – QUESTION: Right, but – MS. HARF: – so they can see what you and everyone else tweets»(Daily Press Briefing, 2014). В указанном примере манипуляция удается частично, поскольку наличествует ответная согласная реплики собеседника «Right , but – ».

Отрицательной оценки М. Харф удостаивается и группировка Хамас, несмотря на замечания турецкого министра иностранных дел о том, что он всегда готов приветствовать ее лидера: «QUESTION : – Turkey , the Turkish foreign minister has said that the leader of Hamas , Khaled Meshaal , is welcome in Turkey anytime he wants to – any time he wants to go . Do you have any thoughts about that, given the fact that he is – MS. PSAKI: I spoke to this a little bit yesterday, but it wasn’t asked in the exact same way. Our position on Hamas has not changed. Hamas is a designated foreign terrorist organization that continues to engage in terrorist activity and demonstrate its intentions during the summer’s conflict in – with Israel. We continue to raise our concerns about the relationship between Hamas and Turkey with senior Turkish officials, including after learning of Meshaal’s recent visit there. And we have urged the Government of Turkey to press Hamas to reduce tensions and prevent violence. QUESTION: Well, I mean, is there any – I mean, I don’t get it. This guy is the leader of a terrorist organization. If Ayman Zawahiri showed up in Turkey, would you have a similar muted response? I mean – » (Daily Press Briefing, 2015). Таким образом, несмотря на точку зрения МИД Турции, Дж. Псаки обращается в своей речи к эпитетам с негативной окраской ( designated foreign terrorist organization ), что представляет лидера этой организации в дурном свете. Манипуляция в данном случае оказывается продуктивной, так как репортер соглашается со словами представителя Госдепартамента.

Рекомендуемая литература:

1. Доценко Е.Л. Психология манипуляции. СПб: Речь, 2003.

2. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. М.: ЧеРо, Издательство МГУ, 1997.

3. Матвеева Г.Г. Способы выявления «образа» отправителя текста в рамках прагмалингвистики // Личность, речь и юридическая практика. Вып.9. – Ростов-на-Дону: ДЮИ, 2006. – С. 151.

4. Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия: Дис. ... канд. филол. наук. Иркутск, 2004.

5. Оберемченко Е.Ю. Исследование основных аспектов речевого воздействия в ситуации дипломатических переговоров // Известия Южного Федерального Университета. Филологические науки. 2008. №3. С. 63-72.

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 3142; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!